"Эмилия Кинг. Чисто английские вечера " - читать интересную книгу авторакомнате, - столы и стулья, шелка и статуэтки, рисунки и книги - все
подобрано было одним человеком, и слилось в гармоничном согласии с личностью хозяина. Гроули сел за стол и раскрыл принесенную книгу. Ночные сомнения прошли, хотя, обладая тонким восприятием, он не мог ошибиться в истинном отношении к себе. Во многом сумбурные и бестолковые дискуссии вчерашнего собрания ни в чем никого не убедили, но вопрос отношения к евреям беспокоил его. Их история темна и запутана. Она теряется в толще веков, и проследить ее невозможно ни с какой, даже самой высокой точки. "Да, разумеется, - подумал Гроули, - евреи знают, что такое несправедливость. Христианские ценности должны быть отвратительными для них. Поэтому христианство - это отрицание всей системы их ценностей. Нас, европейцев, и евреев разделяет пропасть", - он поднял глаза, не фиксируя окружающее, и посмотрел в дальний угол комнаты. Там стояли традиционные для подобных апартаментов напольные часы в форме главной башни Лондона Биг Бэна. Мерное проблескивание тяжелого маятника не отвлекало от размышлений. "Я считаю, что это абсолютно разные ветви человечества, которые действительно разделены бездонной пропастью", - подытожил лорд. Он не заблуждался относительно своих мужских качеств, но и никогда еще не получал такой откровенной насмешки, выраженной в холодном безразличии. Оба эти вопроса - отношения между расами и между полами как-то слились для него в один мучительный поток. Во многом, почти во всем он был согласен с Эльзой! "Немцам не откажешь в последовательности, - подумал Гроули, - но чаще они в своей несгибаемой последовательности продолжают двигаться в избранном направлении даже тогда, когда шоссе давно свернуло в сторону. А это уже темы влияли друг на друга и, желая помочь себе, укрепиться в собственных позициях, сэр Джеймс перешел в соседнее помещение, где хранились подшивки газет и журналов. Здесь было сыровато. Несколько дней тому назад лопнула труба этажом выше и немало воды попало в это хранилище. Часть материалов погибла безвозвратно, часть требовала определенной реставрации. Там и сям лежали покоробленные подшивки. Лорд позвонил в настенный колокольчик и присел на кушетку. Тяжелые плотные шторы не позволяли дневному свету пробиться в большую верхнюю спальню, поэтому Эльза поняла, что проснулась она сама, без внешнего участия. Ее легкий и оптимистический характер не терпел длительного пребывания в каком-либо одном состоянии. Какой-то внутренний приборчик в ее незамутненном сознании всякий раз выключал или переключал внимание хозяйки, когда чувства ее бывали в опасном состоянии перенапряжения. "Автоматическая защита от перегрева", - шутила сама фрау фон Мюльц. Она проснулась, как ребенок, мгновенно, сразу ожила и встрепенулась всем своим существом; стоило открыть глаза - и сна как не бывало, мысли и чувства ясны и свежи. Так она просыпалась всегда. Минуту, не шевелясь, лежала на спине и смотрела в потолок. Эльза сильным торжествующим броском откинула одеяло. Порывисто согнула колени, высвободила ступни из-под одеяла и опять вытянулась. С удивлением и удовольствием оглядела свои стройные ножки. Ей приятно было смотреть, какие у нее крепкие, ровные, безукоризненной формы пальчики и здоровые, блестящие ногти. С тем же детским хвастливым удивлением она медленно подняла левую руку |
|
|