"Эмилия Кинг. Чисто английские вечера " - читать интересную книгу автора

ли для меня какого-нибудь сообщения?
- Питер Стоун? - переспросил хозяин.
- Да, да... - подтвердил Питер и добавил, - еще мне два яблока,
пожалуйста. Я еду в Кливдон. Знаете, в дороге бывает надо подкрепиться...
Сколько с меня?
- Откуда вы едете? Пожалуйста, ваша почта.
- Спасибо, большое спасибо, - Стоун принял пакет с яблоками и стал
рассчитываться, сунув письмо в карман плаща. Яблоки мешали, и он, не
терпящий неловкостей, уже пожалел, что купил эти яблоки. - Из Девоншира, -
наконец ответил он продавцу.
- А где там? - тут же последовал строгий вопрос.
- Из Гроули-холла, - нехотя ответил Стоун.
- Гроули-холл? - удивленно повторил хозяин. - Погодите, но ведь был
некий лорд Гроули, как мне кажется.
Питер неопределенно пожал плечами и двинулся к двери.
- Этот лорд Гроули, - продолжал Дролюр, - был нацист, настоящий нацист,
я вспомнил, - голос Тома окреп и зазвенел.
- Я дворецкий в Гроули-холле. Мой наниматель - мистер Льюис,
американский джентльмен. Я не знаком с бывшим владельцем этого имения.
Питер сухо кивнул и вышел. Пока он шел к машине, спину ему сверлил
недоверчивый колкий взгляд Дролюра. Захлопнув дверцу, Стоун почувствовал
себя спокойнее. Он бросил пакет с яблоками на соседнее сидение и с волнением
достал из кармана письмо.
В этот последний вечер октября в холодном воздухе висела легкая дымка и
чувствовался горький аромат от костров, на которых сжигали облетевшие
листья. Что в нем, в этом запахе дыма над горящими листьями? Отчего так
сжимается сердце?
Питер вскрыл конверт и достал голубоватый листок, сложенный вчетверо.
"Я с удовольствием встречусь с Вами в гостинице напротив моего
пансиона", - пробежал он глазами начало письма и уже спокойнее принялся
читать дальше. "У меня огромное количество вопросов к Вам. Кроме Вас,
похоже, я потеряла связь со всеми моими бывшими коллегами по Гроули-холлу.
Да и кто бы мог, кроме Вас, управиться со всеми людьми, работавшими у лорда
Гроули?" В его ушах звучал милый голос Эмили. Строчки рябили, как звуковая
дорожка граммофонного диска.
Есть люди, которые, зная, что в десять часов их повесят, в восемь могут
спокойно играть в шахматы. Люди этого типа всегда преуспевают в жизни, из
них выходят хорошие епископы, редакторы, судьи, импрессарио,
премьер-министры, ростовщики и генералы; им, безусловно, доверяют власть над
согражданами. Они обладают достаточным количеством душевного холода, в
котором отлично сохраняются их нервы. Они не склонны к поэзии и философии.
Это люди фактов и решений. Еще недавно Питер мнил себя одним из них. Но
страсть не считается с правилами игры. Она свободна от нерешительности и
самолюбия, от благородства, нервов, предрассудков, ханжества, приличий.
Недаром художники изображали ее в виде разящей стрелы. Не будь она такой же
молниеносной, Земля давно бы уже носилась в пространстве опустевшая -
свободная для сдачи внаем...
Последняя мысль вызвала слабую улыбку на лице Питера Стоуна.
Воспоминания нахлынули с новой силой.
В середине тридцатых годов в страны, находящиеся западнее Германии,