"Редьярд Киплинг. От моря до моря" - читать интересную книгу автора

[* Мирский Д. Поэзия Редьярда Киплинга, 1935. - В кн.:
Литературно-критические статьи. М., 1978, с. 311 - 312.]
В XX в. репутация Киплинга как бы раздваивается, причем с его
собственной помощью, если воспользоваться словами Уэллса. Ряд его выше уже
названных книг становятся или остаются настольным чтением, прежде всего
для детей. Это не принижает достижений Киплинга, ибо, по известному
выражению, писать для детей следует так же, как для взрослых, только еще
лучше, и с выполнением этого правила Киплинг успешно справился, выступив
истинным мифотворцем, создателем персонажей настолько живых и
самостоятельных, что они вышли и за пределы переплета, и за пределы Англии
и до сих пор гуляют по всему свету. Среди зрелых читателей Киплинга никто
в свою очередь не откажется назвать несколько вещей, прозаических или
стихотворных, однажды поразивших воображение, в то же время множество
читателей отказываются воспринимать Киплинга по-взрослому, всерьез, по
мере того как он все упорнее твердит свое, выступая трубадуром бесславной
англо-бурской войны, первой мировой войны. Он воспринимается как
анахронизм, представитель ушедшей эпохи. И "помогает" он себе только в
одном - в нанесении ущерба своей репутации незаурядного литературного
таланта.
На похоронах Киплинга, которым придали официальный характер, не было
заметно писателей. Его останки сопровождали премьер-министр, генерал,
адмирал и несколько семейных друзей - "люди дела", как выражается биограф.
Не было видно даже тех его собратьев по перу, которые вскоре сделали
попытку "воскресить" Киплинга. Да, о "неувядающем гении Редьярда Киплинга"
заговорили вновь, но заговорили так, что это сразу же вызвало и
возражения. Заглавием одной из полемических статей служил вопрос: "В
пользу Киплинга?" Разумеется, дело не в том, что в его пользу нечего было
сказать, а в том, что и как говорили его тенденциозные защитники.
"Подобными похвалами, - отмечал автор статьи, - можно вызвать только
отвращение к нему". Действительно, защита велась по принципу
доказательства недоказуемого, то была превратная переоценка, когда, как
нарочно, сильнейшими объявлялись слабейшие киплинговские страницы. Такая
"защита", такое "возрождение" только вредят Киплингу - как "помогал" он
сам заживо хоронить себя.
"Большой талант, как у Киплинга", - сказал Эрнест Хемингуэй, а реальное
значение писателя может быть определено только на основе созданий, в
которых этот талант проявляет себя.

"Тишина в нашей жизни стоит полнейшая", - писал Киплинг из Лахора в
Аллахабад некоей миссис Хилл. Лахор - на севере Индии, в Пенджабе; здесь,
как и в Бомбее, отец Киплинга заведовал художественной школой, а также
музеем индийского искусства. Сам Киплинг сотрудничал в местной
"Гражданско-военной газете" и в аллахабадском "Пионере". Описанные им
покой и тишина прерывались визитами туристов, желавших осмотреть музей.
Одним из посетителей оказался мистер Кук. Какой Кук? Знакомый и нам, хотя
бы по стихотворению нашего поэта: "Есть за границей контора Кука... Горы и
недра, Север и Юг, пальмы и кедры покажет вам Кук". Именно этот Кук - один
из семейства всемогущих Куков - и посетил Лахорский музей. После этого
посещения Киплинг отправился в свое полукругосветное путешествие.
Были и некоторые другие причины, побудившие его странствовать. Местное