"Редьярд Киплинг. От моря до моря" - читать интересную книгу автора

колониализма "железный Редьярд" не ставил под сомнение, но постоянный
объект для атаки, презрения и, наконец, обличения со стороны Киплинга -
это сам колонизатор. Приехал понажиться, однако понятия не имеет, как,
собственно, это делается, и не знает страны, вообще не хочет потрудиться,
урывает кусками то, что под руку попало, и не думает о будущем. Одним
словом, по сравнению с Киплингом или, вернее, тем своеобразным идеалом,
который он себе рисует, это недальновидная, своекорыстная скотина,
наживающаяся под флагом "патриотизма" и не желающая понять, что если будет
так продолжаться еще одно-два поколения, то - вышибут. А позицию,
занимаемую самим Киплингом, в те времена было принято называть "здоровым"
или "умным" империализмом[*]. Но логика, положенная в основу этой позиции,
не могла оказаться "умнее" самой истории, даже если на место слабых и
глупых послать (как представлялось Киплингу) сильных и умных.
[* Этот термин употреблялся буржуазными историками и экономистами, в
частности Гибсоном, книги которого были законспектированы В. И. Лениным в
"Тетрадях по империализму" (М., 1935).]
Впрочем, мысли об этом чем дальше, тем все чаще посещали Киплинга, и он
выражал их если не публично, то приватно. Об этом свидетельствует,
например, его многолетняя переписка еще с одним сторонником "здорового"
империализма, тоже известным писателем - Райдером Хаггардом, который
биографически, творчески и идеологически находился по отношению к Африке в
таком же положении, как Киплинг - к Индии и странам Дальнего Востока. Они
сошлись на многих общих убеждениях, которые у обоих на глазах прошли
проверку на практике, объективно-исторической практике. Проверка, от
результатов которой они все же не могли отвернуться, привела их к
пессимизму. В своем дневнике Райдер Хаггард записывает, что Киплинг
задумал пьесу "Падение Британской империи", которая была оставлена не
только потому, что драматургия оказалась областью, не отвечавшей
особенностям дарования Киплинга, но и потому, что разработка подобной темы
была чересчур тягостна для него. В том же дневнике Райдер Хаггард записал
после посещения Киплинга в январе 1922 г.: "Он придерживается самых
безотрадных взглядов на положение дел в Ирландии, Египте и Индии и заходит
так далеко, что говорит: похоже, Империя разлетается вдребезги.
Единственную надежду он видит в молодых людях, которые могут явиться. Но
когда я спросил его, откуда они явятся, он отвечал, что ему это не
известно. Все же он полагает, что они могут явиться под давлением
обстоятельств. И я тоже так думаю, но пока подобных молодых людей что-то
не вижу". А еще два-три года спустя Киплинг писал Хаггарду: "Каждый
человек, я считаю, смотрит с разбитым сердцем на неудачу во всем, что он
пытался осуществить всю свою жизнь. Если бы было иначе, мы были бы просто
как боги, между тем, судя по всем имеющимся у меня данным, мы таковыми не
являемся". Но это пишет Киплинг выходя, что называется, на последнюю
прямую своего жизненного пути.
Очерковая книга "От моря до моря" написана в другое время, другим
человеком, который, каким-то богом или демоном внушаем, судит о других
странах и народах с позиции историко-государственного превосходства,
высказывается решительно и дает советы так, словно от его мнений земная
ось несколько сдвинется и ход истории пойдет по другому руслу. Так он
держится даже в тех случаях, когда одобряет, хвалит, находит нечто
достойное зависти и подражания, когда он добр к местным детям и галантен с