"Иван Киреевский. Опал (Сборник "Молекулярное кафе")" - читать интересную книгу автора

позволено было вывезти свои сокровища, своих жен, детей и любимцев.
Нурредин оставался неумолимым - и осада продолжается.
Наконец, видя неизбежность своей погибели, Оригелл уступает все, и
сокровища, и любимцев, и детей, и жен, и просил только о жизни. Нурредин,
припомнив свою клятву, отверг и это предложение.
Осада продолжается ежедневно сильнее, ежедневно неотразимее. Готовый на
все, китайский царь решился испытать последнее, отчаянное средство к
спасению: чародейство.
В его осажденной столице стоял огромный старинный дворец, который уже
более века оставался пустым, потому что некогда в нем совершено было
ужасное злодеяние, столь ужасное, что даже и повесть о нем исчезла из
памяти людей; ибо кто знал ее, тот не смел повторить другому, а кто не
знал, тот боялся выслушать. Оттого преданье шло только о том, что какое-то
злодеяние совершилось и что дворец с тех пор оставался нечистым. Туда
пошел Оригелл, утешая себя мыслию, что хуже того, что будет, не будет.
Посреди дворца нашел он площадку; посреди площадки стояла палатка с
золотою шишечкой; посреди палатки была лестница с живыми перильцами;
лестница привела его к подземному ходу; подземный ход вывел его на гладкое
поле, окруженное непроходимым лесом; посреди поля стояла хижина; посреди
хижины сидел Дервиш и читал Черную Книгу. Оригелл рассказал ему свое
положение и просил о помощи.
Дервиш раскрыл Книгу Небес и нашел в ней, под какою звездою Нурредин
родился, и в каком созвездии та звезда, и как далеко отстоит она от
подлунной земли.
Отыскав место звезды на небе, Дервиш стал отыскивать ее место в судьбах
небесных и для того раскрыл другую книгу, Книгу Волшебных Знаков, где на
черной странице явился перед ним огненный круг: много звезд блестело в
кругу и на окружности, иные внутри, другие по краям; Нуррединова звезда
стояла в самом центре огненного круга.
Увидев это, колдун задумался и потом обратился к Оригеллу с следующими
словами:
"Горе тебе, царь китайский, ибо непобедим твой враг и никакие чары не
могут преодолеть его счастия; счастье его заключено внутри его сердца, и
крепко создана душа его, и все намерения его должны исполняться; ибо он
никогда не желал невозможного, никогда не искал несбыточного, никогда не
любил небывалого, а потому и никакое колдовство не может на него
действовать!"
"Однако, - продолжал Дервиш, - я мог бы одолеть его счастье, я мог бы
опутать его волшебствами и наговорами, если бы нашлась на свете такая
красавица, которая могла бы возбудить в нем такую любовь, которая подняла
бы его сердце выше звезды своей и заставила бы его думать мысли
невыразимые, искать чувства невыносимого и говорить непостижимое; тогда бы
мог я погубить его".
"Еще мог бы я погубить его тогда, когда бы нашелся в мире такой старик,
который бы пропел ему такую песню, которая бы унесла его за тридевять
земель в тридесятое государство, куда звезды садятся".
"Еще мог бы я погубить его тогда, когда бы в природе нашлось такое
место, с горами, с пригорками, с лесами, с долинами, с реками, с ущельями,
такое место, которое было бы так прекрасно, чтобы Нурредин, засмотревшись
на него, позабыл хотя на минуту обыкновенные заботы текущего дня".