"Пол Кирни. Знак Моря ("Морские бедняки" #1) " - читать интересную книгу автора

ему плечи, и он оперся о нее, закрыв глаза. Для него боль, полученная при
упражнениях, стоила того, ибо следовала почти полная темнота парной,
сокровенная близость двух тел в жаркой духоте. Возможно, Рауэн чувствовала
нечто подобное, ибо всегда делалась чуть менее замкнутой после их
состязаний. Она говорила с ним если не вполне как с равным, то все же как с
любимцем из младших. Возможно, как с товарищемпутешественником.
- Я сломал больше костей в минувший год, чем за пятнадцать лет до
того, - сухо проронил он. - Если время меня не излечит, в один прекрасный
день я сломаю шею. - Он вывернулся, чтобы встретиться с ней взглядом, и на
один бесценный миг она улыбнулась ему в ответ. Затем она отвернула прочь от
себя его лицо и опять принялась разминать его страждущие мышцы.
Пселлос не принимал гостей в тот вечер, и они явились к нему на обед на
уровень башенной наружной галереи. Рол насчитал одиннадцать уровней над
землей и семь под, но знал, что внизу их гораздо больше, там лежат редко
посещаемые пещеры, которые ему, вероятно, не суждено увидеть. У Пселлоса
имелась лаборатория гдето глубже арен для упражнений, где он порой исчезал
на несколько дней подряд, а среди слуг Башни ходили толки о потайных
кладовых, набитых самоцветами, о погребенных в каменных склепах страдальцах
демонах, о забытых пленниках, едва живых от голода в глубоких и мрачных
темницах. Большей частью откровенные выдумки, но половина того, что
рассказывали, вполне могла оказаться правдой, и это не удивило бы Рола. Он
повидал и сделал достаточно за этот год в Башне, чтобы знать: все возможно.
Пселлос был в ударе. Он велел Ролу и Рауэн облечься в их лучшие наряды, а
длинный стол загромождали хрусталь и серебро с невероятно точным
изображением карака с полной парусной оснасткой, изготовленной из тончайших
золотых пластин, в центре. Главный трюм этой игрушки наполняла соль, а
серебряные бочонки, выставленные на палубе, содержали прочие приправы и
соусы. Большая разница по сравнению с сушеной рыбой и солоноватой водой на
"Нырке".
Молчаливые слуги впляс обслуживали троих за столом, их приходами и
уходами управлял, кратко кивая или взмахивая рукой, Куаре. Обедающие
запивали армидийским яблочным вином филе Прибрежного Монаха, фаршированное
анчоусами и каперсами, извлекали креветочных улиток из их витых раковин
серебряными щипчиками и поглощали кусок за куском ягнячьи котлеты, нежные, с
кровью, тающие во рту, сдобренные чесноком и тимьяном. Наконец они
отодвинули стулья, отпустили слуг и устроились поудобнее. Пселлос откупорил
бутыль кавайллийского бренди из древнего инкрустированного стекла. Джиббл
превзошел себя. В таких яствах не нашел бы упущения и король. Пселлос был
много в чем суров, но не в том, что касалось желудка.
- Год и день ты провел под моим кровом, - сказал Пселлос мальчику. -
Несомненно, в твои юные годы это кажется долгим сроком. И все же твое учение
едва ли началось. Рол, твоя наставница говорит мне, что ты вотвот
превзойдешь ее в бою, а ты понятия не имеешь, сколь высока эта похвала. - Он
помедлил и внимательно оглядел Рола и Рауэн. Казалось, он упивается неким
тайным знанием, точно скряга, млеющий над накопленным в сокровищнице
золотом.
- Но искусство боя - это еще не все. Есть и другие премудрости,
которыми не так просто овладеть. Я хочу, чтобы ты изучил их все. Я хочу
увидеть, что ты можешь делать.
Возможно, он был несколько пьян, но не только от вина. Пселлос часто