"Владимир Киселев. Девочка и птицелет " - читать интересную книгу автора

объективным, но все равно все, о чем он пишет, преломляется в нем, все
видится его глазами.
- Но если мой родной отец и мама не ссорились между собой, почему мама
его оставила?
Я сама не ожидала, что спрошу это так резко. Папа лежал на кровати,
опешивший, растерянный, несчастный, с высокой температурой.
- Откуда ты это знаешь? - спросил он, не глядя на меня.
- Он приезжал недавно. Я с ним виделась.
- Это очень сложно, - сказал папа и посмотрел мне прямо в глаза. -
Боюсь, ты меня не поймешь. Я очень люблю твою маму. Понимаешь... Можно быть
счастливым человеком в самом черном государстве и несчастнейшим при самом
справедливом строе. Многое зависит от того, кто рядом с тобой. А и я и твоя
мама можем быть счастливыми, только если мы будем вместе.
Он так сказал это, что у меня сдавило горло. Кажется, я заразилась от
Колиной мамы ее болезнью.
- И все-таки, - сказал папа, - ты маме не говори, что знаешь об этом.
Ей будет неприятно.
- А я и не собиралась, - ответила я.
- И приготовь мне, пожалуйста, еще чаю.
Папа снова закурил, глубоко втягивая в себя табачный дым.
Я все-таки больше похожа на папу, чем на маму. Хотя он мне и не родной
отец. Я имею в виду не лицом, а в моральном отношении. У меня тоже
недостаточная сила воли.
Папа бросал курить уже, наверное, сто раз. Делал он это всегда
торжественно и жизнерадостно.
- Больше я не курю! - объявлял он маме и мне. - Для чего мне отравлять
собственные легкие ядом, каплей которого можно убить голубя, кролика и даже
лошадь. Ученые подсчитали, что процент заболеваний раком у курящих намного
больший, чем у людей, которые, как ты и Оля, никогда в жизни не курили. Это
последняя сигарета.
И он закуривал эту "последнюю" сигарету, а всю остальную пачку
выбрасывал в мусоропровод, или в урну, или просто в Днепр - в зависимости от
того, где это происходило.
Затем папа каждый день объявлял: "Четвертый день не курю! Пятый день не
курю!" Так доходило до сорока дней. Но после этого он неизменно снова
начинал курить и очень сердился, если ему напоминали, что он обещал больше
никогда этого не делать.
Я похожа в этом на него. Сколько раз я решала, что буду готовить как
следует все уроки, что буду устные готовить так же старательно, как
письменные, что не буду рассчитывать на то, что меня не вызовут. И все равно
- я не уверена, что делала это хоть сорок дней подряд.
Но дело не в этом. Дело в том, что, как ни странно, с папой мне легче
разговаривать, чем с мамой. А сегодня я еще раз убедилась: он мне как-то
ближе и понятнее.
И еще одно: я не могу этого объяснить, я это только чувствую, но мне
кажется, что папа хочет написать эту свою статью о любви, чтобы оправдаться
перед самим собой. А маму он очень любит. И меня. И это очень здорово!


ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ