"В.М.Киселев. Месяц в Артеке" - читать интересную книгу автора

Наверное, смогла бы, умеет же собраться, настроиться "железно".
Конечно, тогда и не думалось, что возникнет у нее не только общая, но
еще и своя, личная связь со стягом Ленинской дружины. Знамя всей пионерии
колыхалось над стадионом, - вишневое полотнище, золотые кисти и шнуры, лицо
Ленина вполуоборот. Колонна знаменосцев, по трое в ряд, начала свой марш;
форма парадная, ленты через плечо, белые гетры и перчатки. С места
сдвигались флаги и вымпелы, горны и барабаны, лозунги и транспаранты, шары и
гирлянды, и снова всякие панно и стяги. Их первый отряд поднял солнце в
пионерской косынке, эмблему слета. Над "Полевой - Лесной" поплыли ее
плакаты, и на трех из них артековцы встречали Руди, его братишек и
сестренок. Веселые детишки Эн Рушевой были отданы празднеству и уже не имели
к ней никакого отношения. При виде ожившего леса полотен и эмблем она
ощущала лишь такую же сопричастность к торжеству, как и остальные.
Знамя слета всплывало к острию флагштока, вздувалось волнами. Небо
расчертили голуби, связки шаров и огни салюта. Когда первый отряд проходил у
трибун, Гагарин смотрел в небо. Ей невероятно повезло, чуть покосилась - и
увидела Гагарина! Единственная на трибуне тенниска! Белоснежная ткань
обрамила треугольником загорелые грудь и шею. Он сидел среди ребят, положив
руку на плечо ближайшего счастливца, и смотрел вместе с ним ввысь, на ракеты
и белых птиц. Секунда узнавания. Могла бы и она сидеть с ним рядом, на этой
же трибуне...
Наутро, в письме домой, несколько моментов, связанных с днем открытия,
она опустила, замолчала. Момент первый: перед парадом старшая пионервожатая
Света Полозкова объявила ей, что в совете дружины Рушеву решили поощрить
приглашением на центральную трибуну. И она сразу просияла. Тщеславие
взыграло! Но через несколько минут передумала, ради Ольги. Невозможно было
оставить подругу в одиночестве с ее душевной мукой. Пришлось виновато
сообщить Светлане, что пойдет с отрядом, в общей колонне. Так ей хочется...
Светлана пожала плечами, посмотрела удивленно. Для родителей такие
подробности были бы непонятны.
Еще раньше ее разыскал спецкор "Пионерской правды" (остальные данные,
как-то: имя и фамилию, пришелец оставил в тайне). Симпатичный блондинчик в
костюме и при галстуке, а лоб и шея сухие! В такую-то жарищу...
Корреспондент попросил ее дать четыре зарисовки для спецвыпуска газеты.
На артековские темы. Срок жесткий - трое суток, считая день открытия. Писать
в Царицыно о предложении "Пионерки" раньше срока не хотелось.
Последний момент был связан с утерей Алика. После парада, приветствий и
всевозможных выступлений, где она увидела и Галю с ее овчаркою, начался
футбол. К восторгу девчонок выяснилось, что ворота "Прибрежного" поручили
Алику; способные спортсмены имелись, как видно, не только в "Озерной".
Вратарь немного театральничал, играл на зрительниц, но отбивал мячи не
хуже Яшина (общее мнение!). Играли с "Горным", и ей близоруко мерещилось,
что среди противников носится как угорелый рослый нападающий, очень схожий с
Айсиным. Встреча шла вничью, и все ждали, что кончится на равных, когда
"горнякам" дико повезло. Защитники Алика столкнулись, и угорелый - это точно
был Рафик! - вышел к воротам "прибрежников" один на один. Алик плюхнулся
плашмя у штанги еще получше Яшина. Первый отряд захлопал преждевременно:
вратарь вместо мяча тискал собственную голову. А времени для восстановления
справедливости уже не оставалось.
Она через минуту начисто забыла об этом дурацком голе, переключилась на