"Эфраим Кишон. Кишон для гурманов (кулинарные сатиры и советы для тех, кто всегда торопится)" - читать интересную книгу автора

открывает мне все благоухание кулинарной поэзии, а если в нем еще и плавает
пара-тройка печеночных кнедликов, то это для меня вообще вершина поварского
искусства.
В этом деле есть лишь одна-единственная заковыка: супы всегда горячие.
То есть они не просто горячие, они - если говорить всю правду - слишком
горячие. Всегда слишком горячие.
Это открытие является результатом многолетних исследований и тяжелого
личного опыта. Еще никогда и нигде, - будь то в ресторанах, в частных домах,
в монастырях или где еще - мне не встречалось супа, который не ошпаривал бы
рот с первой ложки, покрывая язык пузырями, которые возникают только при
ожогах третьей степени. Это поистине драматическая ситуация. Суп стоит перед
тобой, аппетитно благоухая своими пар ми, все твои желудочные соки и
желудочные нервы ликуют и радуются ему, жаждут его, - и не могут им
насладиться, поскольку он очень горячий, а твое небо ошпарено.
Я столкнулся с этой проблемой уже в трехлетнем возрасте. Ярко-красный
томатный суп нанес мне первые в моей жизни ожоги. Тогда-то моя милая мамочка
и познакомила меня со старым добрым ритуалом помешивания, и с тех пор я все
мешал, иногда так долго, пока правая рука не скрючивалась в судорогах.
Если не ошибаюсь, как-то раз в чудесном, знаменитом своими гуляшными
супами городке Кискюнфелегихаза, я этот знаменитый гуляшный суп превратил
своим помешиванием в тугую, цементообразную массу, в которую уже больше не
входила ложка. Это было ужасное ощущение.
Данное событие превратило меня в стеснительного, пугливого, замкнутого
ребенка. Все свои юные годы я тосковал о супе с нормальной температурой, но
моя мечта так и осталась невоплощенной. Каждый суп, что мне подавали, был
слишком горяч. Огромными, растерянными глазами я смотрел на мир и вопрошал:
"Почему?".
Ответа не было.
Нет его и поныне. Очевидно, люди считают предтечей супа вулкан, оттого
и появился обычай помешивания. Они делают это машинально, с отсутствующим
выражением лица, который можно наблюдать у арестантов во время их круговой
прогулки по тюремному двору. По приблизительной оценке, человек тратит
примерно год своей жизни на помешивание супов. Это означает потерю народным
хозяйством миллионов рабочих часов. А что предпринимает правительство? Оно
только повышает налоги.
Лишь один единственный раз в жизни, - и я буду помнить об этом вечно, -
дело было в каком-то итальянском ресторанчике - один единственный раз мне
подали суп, который можно было действительно есть сразу. Это был ->
минестроне . Он был не горячим, он был теплым, он был таким, каким надо,
может быть, он уже таким поступил из кухни, может быть, причиной снижения
температуры был тертый пармезан, которым я его посыпал, - я этого не знаю, и
уже никогда не узнаю. Потому что едва я поднес ко рту первую ложку, как
подскочил официант и выхватил у меня тарелку:
- Извините, синьор! Суп забыли разогреть.
Когда он принес его обратно, я не мог даже видеть его лица, поскольку
оно было скрыто густыми облаками пара. И едва я поднес к губам первую ложку
разогретого супа, как уронил ее с тихим возгласом боли. Жидкость пролилась
на скатерть и прожгла в ней небольшую дырку.
А дома? Если какая-нибудь муха по неосторожности пролетает над
кастрюлей, в которой самая лучшая из всех жен варит суп, это несчастное