"Эфраим Кишон. Кишон для гурманов (кулинарные сатиры и советы для тех, кто всегда торопится)" - читать интересную книгу автора

сам подошел к телефону, когда позвонила г-жа Шпигель и пригласила нас на
среду к половине девятого вечера. Я с благодарностью принял приглашение и
снова лег. Вот и все. Не стоит и обсуждения, надо полагать.
Но с того момента мы ни о чем ином и не говорили. Снова и снова
анализировали мы тот короткий телефонный разговор. Г-жа Шпигель не сказала,
что это приглашение к ужину. Но она также и не сказала, что было это не
приглашению к ужину.
- Гостей не приглашают ровно к половине девятого, если им ничего не
хотят предложить поесть, - звучала окончательная интерпретация моей жены. -
Это приглашение к ужину.
Я был того же мнения. Если не имеют намерения сервировать ужин для
гостей, то говорят примерно так: "Приходите, но только не раньше восьми" или
"Где-нибудь между восемью и девятью", но уж никак не "Ровно к половине
девятого". Я точно не помню, сказала ли г-жа Шпигель слово "ровно", но "к"
она сказала. Она это отчетливо акцентировала, и в ее голосе слышалась некая
несомненная сытность.
- Я почти уверен, что это приглашение к трапезе, - был результат моих
множественных рассуждений. Чтобы рассеять все сомнения, я хотел было
позвонить г-же Шпигель и рассказать ей о каком-нибудь диетическом
предписании, которые я к тому времени должен был соблюдать, и пусть-де она
не сердится на меня, если я ее попрошу принять их во внимание при
составлении меню. Тогда все и откроется. Тогда сразу станет ясно, собирается
ли она вообще составлять меню. Но мой план был так четко продуман, что моя
жена выступила против. Это произведет, утверждала она, нехорошее
впечатление, - ставить хозяйку дома перед фактом, что к ней идут затем,
чтобы поесть. Кроме того, это вообще излишне.
- Я знаю Шпигелей, - сказала она. - У них столы ломятся, когда приходят
гости.
В среду случилось так, что мы весь день были очень заняты и
довольствовались в обед лишь парой бутербродов из ближайшей закусочной.
Отправляясь вечером к Шпигелям, мы были по-настоящему голодны, и перед нашим
внутренним взором уже возникал стол с обильными закусками, холодной птицей,
курами и индюшатиной, гусями и утками, с соусами и овощами, и салатами.
Собственно, они ведь много не беседуют, эти Шпигели. Собственно, и ждут-то
они нас только к столу...
В тот момент, когда мы вошли в квартиру Шпигелей, нас стали одолевать
старые сомнения. Мы были первыми из гостей, и Шпигели еще только
переодевались. Мы озабоченно осмотрелись, но не обнаружили никаких следов
кулинарных приготовлений. Обычная картина: мягкий уголок и стулья вокруг
стеклянного журнального столика, на котором стояло блюдо с миндальными и
земляными орехами и сушеным изюмом, в одной довольно маленькой тарелочке -
несколько оливок, в другой, побольше, - кусочки сыра на пластиковых шпильках
и, наконец, величественно возвышающийся стеклянный сосуд, полный тонких
соленых палочек.
Внезапно меня осенила мысль, что г-жа Шпигель, возможно, сказала в 20
часов 45 минут, а не в 20 часов 30 минут, а может быть и вообще не называла
какого-то точного времени, а нас спутало феллиниевское "8 с половиной".
- Что бы хотели выпить?
Глава дома, еще занятый завязыванием галстука, смешал нам "Джон
Коллинз", необычайно освежающий напиток, состоящий на треть из бренди, на