"А.Ф.Кистяковский. Исследование о смертной казни " - читать интересную книгу автора

административной деятельности которых отражается их бытовой взгляд на рабов.
И в это время раб - существо все-таки полубесправное, не имеющее ни свободы,
ни самостоятельной собственности, ни даже независимой семьи; и в это время
он считается существом полупрезренным, склонным к праздности и бунту, и в
это время между ним и господином происходят беспрестанные столкновения,
повод для казней. Вот почему почти у всех народов с переходом рабства в эту
форму в законах остается поразительное неравенство наказаний для крепостного
и свободного: за что раба вешают, за то свободного наказывают штрафом или
вовсе не наказывают. Почти та же расточительность казней, почти такая же
несоразмерность их с виною остаются и теперь, с тою только разницею, что суд
совершается по форме, и притом не самим господином. Так, 70 тысяч казней,
совершенных в четырнадцать лет царствования Генриха VIII, и 19 тысяч - в
царствование Елизаветы ничем иным не могут быть объяснены, как только
полурабским, полубесправным положением тогдашнего английского крестьянина.
Если же взять во внимание, что в период развития рабства численность
граждан бывает несравненно меньше численности рабов, то можно безошибочно
сказать, что все то, что так ужасает современного человека в рассказах о
казнях прежних времен, должно быть главным образом приписано прямому или
косвенному влиянию рабства во всевозможных его видах и что постепенное
смягчение и исчезновение его и развитие иных экономических условий всегда
сопровождается соответствующим уменьшением смертных казней. Гизо в своем
сочинении "Смертная казнь за политические преступления" (1821 г.) очень
метко характеризовал значение крепостного раба как вообще, так и пред
уголовным законом. "Что такое был, - говорит он, - крестьянин или даже
мелкий мещанин в те времена, когда с ними обращались так, как я только что
изобразил? Существо жалкое, вполне неизвестное, крайне слабое, совершенно
изолированное, как тот тощий кустарник, который прозябает среди дубовой
рощи. Его взор простирался гораздо далее, чем его существование; его смерть
не имела большей важности, чем его жизнь; несчастия, которые его постигали,
были так же неизвестны, как и он сам. Его судьба ни с чем не была связана;
ни один человек, занимавший какое бы то ни было место в обществе, не считал
себя задетым теми несчастиями и теми жестокостями, которые могла терпеть
масса. Для нее существовали отдельные законы, особые казни, которых высшему
классу нечего было бояться; осуждение и казнь сотни возмутившихся крестьян
могли совершиться и за тридцать миль от того округа, в котором они жили,
никто не знал об этом, и нация, действительно влиятельная и действующая, от
этого не ощущала сама за себя никакого страха".
II. В период семейной и родовой жизни народов право наказывать детей и
отчасти даже жен за преступления и проступки, совершаемые в семейном кругу,
принадлежат начальнику семьи. При отсутствии общей, нейтральной власти
уголовное право отца семьи бывает безгранично: оно простирается даже до
отнятия жизни в виде наказания. Конечно, это право отца над детьми,
умеряемое естественным чувством привязанности, никогда не доходило в своем
применении до тех крайностей, в которых обнаружилась абсолютная власть
господина над слугою. Тем не менее, как всякое бесконтрольное и безграничное
право, оно не могло не переходить меры, и таким образом господство этого
права должно быть отнесено к числу причин, отчего смертные казни в то время
были очень часты. Не подлежит сомнению, что все народы переживали эпоху
безграничной власти отца семьи над своими детьми. По крайней мере,
относительно большинства народов существуют положительные исторические