"Андрей Кивинов, Сергей Майоров. Акула: охота на санитара " - читать интересную книгу автора

опознания, он оказался в камере и, как только за ним захлопнулась дверь,
завыл в полный голос.
Может, в стране и произойдут какие-то перемены. Может, действительно
отпустят некоторые гайки и разрешат вздохнуть кислород - ему-то что с того?
Его жизнь закончена здесь и сейчас...
Ангел спасения в облике все того же майора явился на исходе третьего
дня, когда Трубоукладчиков потерял уже всякую надежду на чью-либо помощь.
Униженно выклянчив сигарету, Вениамин Яковлевич принялся жаловаться на
ментов, так до сих пор и не догадавшись, что его задержание и последующая
изоляция - ни один из друзей не протянул руку помощи, хотя возможности
имелись,- были инициированы Конторой Глубокого Бурения, как называли КГБ в
милиции.
Майор выслушал внимательно, как делал Это всегда. Когда словесный понос
Вениамина иссяк, комитетчик выдержал паузу, которой позавидовал бы и
народный артист на сцене театра - не по мастерству исполнения, а по силе
того напряжения, в котором пребывал ожидающий монолога зал, пусть даже и
состоящий из одного зрителя,- а потом кое-что сказал...
Эти слова навсегда врезались в память Вениамина Яковлевича. Пожалуй,
никто и никогда не говорил ему более убедительных слов и не приводил более
весомых аргументов. Отказаться было нельзя, и Вениамин Яковлевич дал
согласие еще до того, как майор КГБ поставил последнюю точку над последней
буковкой "i".
Собственно, ничего страшного от него и не требовалось.
Вслед за контрразведчиком пришел милицейский следак, который предъявил
постановление об освобождении под подписку о невыезде.
Расследование уголовного дела продолжалось еще несколько месяцев, потом
это дело передали в суд, где оно благополучно и затерялось,- несколько раз
Трубоукладчикова вызывали на заседания, но ни одно из них не состоялось, а
потом и вызывать перестали.
К тому времени он сумел щедро отблагодарить своих "спасителей",
раздобыв информацию о группе хозяйственников, давно и много расхищавших на
комбинате бытового обслуживания. Потом были другие задания, которые
Трубоукладчиков выполнил с таким же блеском - как оказалось, помимо
предпринимательского таланта у него сыскались и другие достоинства, так что
даже тень подозрения в стукачестве не омрачила его репутацию, год от года
крепнущую в деловых кругах, пока еще чисто подпольных или полулегальных, но
всеми силами стремящихся выйти на свет.
О том, чтобы порвать отношения с Комитетом, Трубоукладчиков больше не
помышлял. С одной стороны, прекрасно понимал, что с завалявшегося в суде
уголовного дела в любой момент можно сдуть пыль, и суровый приговор ждать
себя не заставит. С другой стороны - просто привык к такой жизни. Надо
отдать должное, в ней были и плюсы. Многие из партнеров или просто знакомых
Вениамина Яковлевича отправились в мир иной или места не столь отдаленные, а
его обходило стороной.
Очередной крутой поворот в судьбе скромного юрисконсульта произошел
после очередной встречи с куратором, ставшим подполковником и занявшим,
соответственно, более высокий пост. Было это в конце восьмидесятых.
Завершающая фаза перестройки, разгар кооперативного движения, первые
совместные предприятия, первые акционерные банки... Первые бандиты, не
делающие большого секрета из своей профессии, первые крутые разборки,