"Юрий Кларов. Пять экспонатов из музея уголовного розыска " - читать интересную книгу автора

Из всех многочисленных ремесел куаферство было наиболее почетным, а
главное - прибыльным. Если на улице Муфтар большинство жителей ютилось в
жалких лачугах без печей и ежедневно обедало жидкой чечевичной похлебкой с
ячменным хлебом, то в доме Дюпонтов никто не дрожал от холода, а в похлебке,
которую варила мать Жака, порой можно было без особого труда выудить кусок
мяса. И Дюпонт-старший ежедневно молился за здоровье королевы
Марии-Антуанетты, той самой австриячки, которую проклинали все его соседи:
бочары, лудильщики, плотники и чистильщики обуви.
Отец Жака рассматривал ее как святую покровительницу куаферов. Ведь не
кто иной, как она, ввела в моду высокие, иногда в метр вышиной, прически,
которые подпирались специальными пружинными подушечками на проволоке или
китовом усе.
Куафер из Сент-Антуанского предместья никогда, разумеется, не был в
числе тех, кто колдовал над волосами королевы или ее придворных дам.
Герцогини и маркизы обходили его своим вниманием. Но зато к нему охотно
обращались жены и дочери мелких чиновников.
Дюпонт-старший был завален работой, и не достигший еще десяти лет Жак
старательно помогал отцу. Но Жак так и не стал куафером, а его отец в один
из ненастных парижских дней внезапно превратился из уважаемого мастера в
обычного уличного брадобрея, который радуется любому клиенту и едва сводит
концы с концами. Своим падением, как и возвышением, он был обязан все той же
Марии-Антуанетте... После болезни королева потеряла почти все свои волосы.
Поэтому куафюры тут же вышли из моды. Версальские, а вслед за ними и все
прочие французские дамы вновь стали носить скромные небольшие чепчики:
чепчик-"репа", чепчик-"капуста", чепчик-"сельдерей"...
И, посоветовавшись с женой, убитый горем Дюпонт решил определить сына в
ученики к серебряных дел мастеру мосье Жиронди, который охотно взял
способного мальчика.
Дела же отца Жака пришли в окончательный упадок. Теперь по милости
проклятой австриячки дом Дюпонтов уже ничем не отличался от других домов на
улице Муфтар. Здесь так же, как и у соседей, ели жидкую похлебку, носили
деревянные башмаки и молили бога подарить Франции другую, более порядочную
королеву, с сердцем, открытым для простого люда, и, если бог, конечно, не
возражает, с длинными и густыми волосами, специально предназначенными для
замечательных куафюр...
Старый куафер даже придумал королевскую прическу.
Дюпонт мечтал о том, как его куафюра завоюет всю Францию и его имя
будет знать каждый подмастерье, посвятивший свою жизнь куаферству. Но узкие,
без тротуаров улицы Парижа, по которым с грохотом стремительно проносились
элегантные экипажи и золоченые кареты, не были приспособлены для мечтаний. И
когда отец рассказывал Жаку - в который раз! - о своей королевской куафюре,
на набережной Конти их сшибла карета.
Обычно аристократы из-за подобных пустяков не задерживались. Но на этот
раз кучер, повинуясь приказу своего господина, придержал лошадей.
Брат короля и будущий король Франции граф д'Артуа искал популярности у
глубоко презираемой им черни. Поэтому граф послал лакея передать
пострадавшим свой тощий по милости скупердяя брата кошелек ("О эта свинья
Луи!") и выразить сожаление, что его кучер столь неловок.
К несчастью, Дюпонт-старший не смог оценить самоотверженность
высокородного графа, так как был уже мертв. Зато пестрая уличная толпа