"Бернар Клавель. Пора волков " - читать интересную книгу автора

крикнул из окошка:
- А что вам от него надо, от Гийона?
- Поговорить с ним.
- Он там, внизу, у печи. Да только не отрывайте его от дела, он и так
не больно старается.
Матье стоял в нерешительности. Поначалу он шагнул было к двери, но
внезапно остановился, охваченный мучительной тревогой. Раз его требуют в
такую рань, значит пришли не с доброй вестью. Наверняка человека этого
принесло дурным ветром.
Матье, не торопясь, бросил в печь последние поленья и лишь потом вышел,
катя перед собой пустую тележку.
Светлее уже не станет. Это чувствовалось по той синеватой дымке, что
окутывала город и ближние склоны, окрашивая и стены, и крыши, и леса в
одинаковые холодно-пепельные тона, от которых так и веяло зимой. Но не от
холода пробрало его дрожью, - он увидел красно-синий мундир городского
стражника, стоявшего в десятке шагов от него со шпагой на боку и мушкетом к
ноге. Рядом с ним, запахнувшись в черный плащ, полы которого раздувал ветер,
стоял иезуит, держа в руках большую сумку желтой кожи с блестящим замком.
- Ты будешь Гийон Матье, из Эгльпьера, возчик по профессии, а в
настоящее время... истопник на солеварне? - спросил стражник.
- Само собой - я.
- Тогда бросай работу и следуй за нами.
- А чего от меня хотят?
- Мэр все тебе скажет.
Сверху, из окошка, донесся вопль старого солевара:
- Что? Вы забираете у меня истопника? Да куда ты лезешь, стражник?
Видать, совсем рехнулся. Обычно мы втроем у одной печи возимся - и то
тяжело. Не могу же я тут один за всех управляться!
- Заменим кем-нибудь другим, - откликнулся стражник.
- А от него-то чего тебе надо? Он славный малый. Надежный такой. Мы с
ним прекрасно ладили.
- У меня приказ.
- Чей это приказ? Ты не имеешь права его уводить, не сказавши за что -
так в законе писано.
- В законе ничего такого не писано.
- Нет, писано.
- Неправда. Я закон лучше тебя знаю.
Теперь они уже почти кричали. Иезуит выступил вперед и поднял руку,
призывая спорящих к молчанию. Как только установилась тишина, ровным,
спокойным тоном, столь непохожим на крикливые голоса двух других, он
произнес:
- Гийон, вас определили вместе со мной в бараки за Белиной. Там умер
могильщик, и вы замените его.
Наступившее молчание казалось нескончаемым. Реву ветра вторил рев огня.
Едва уловимый шум огромного насоса, что качал солевой раствор где-то глубоко
под их ногами, был подобен приглушенному биению сердца. Справившись с
мгновенным оцепенением, Матье бросил оглобли, тележка упала, и сухие поленья
посыпались из нее с грохотом, который разнесся далеко за пределы пустыря.
Отзвучало эхо, и опять наступила тишина, нарушаемая лишь биением сердца в
глуби земли, - Матье различал его так явственно, как если бы приложил ухо к