"Дж.Клавелл. Тай-Пэн: Роман о Гонконге" - читать интересную книгу автора

чтобы защититься от пронизывающего ветра. Купер понимал, что война с
Британской Империей сейчас будет катастрофой и погубит компанию
Купера-Тиллмана. Черт бы побрал войны! Но при этом он знал и то, что Штагам
рано или поздно придется воевать за Мексику и Канаду, если не отыщется иного
решения. Точно так же, как Британии пришлось воевать с Китаем.
- Никакой войны не будет, - сказал Тиллман, дипломатично пытаясь
успокоить своего компаньона. Он вздохнул и пожалел, что сейчас он не у себя
в Алабаме. Вот уж где человек может жить, как джентльмен. Там вам не
придется каждый божий день иметь дело с проклятыми англичанами, или с
богохульствующим и сквернословящим отребьем, вроде Брока, или с самим
дьяволом во плоти, вроде Струана, или даже со старшим партнером, вроде
Джефферсона Купера, который считает Бостон пупом земли и по молодости лет не
имеет представления о сдержанности. - И эта война уже закончилась, к
лучшему то или к худшему.
- Помяните мои слова, мистер Тиллман,- обратился к нему Брок. - Этот
в господа бога мать растреклятый договор ничего не дает ни нам, ни им. Нам
нужно было закрепиться на Цюшане и открыть порты на материковом побережье.
Через пару-тройку недель воевать придется снова. В июне, когда ветер
посвежеет и погода установится, флоту опять плыть на север к Пей-Хо, это уж
как пить дать. А если дело дойдет до драки, как, спрашивается, мы сможем
закупить чай и шелка, когда время придет, а? Прошлый год был почти без
торговли из-за войны, позапрошлый - вообще без торговли, да еще в придачу
весь наш опиум забрали за выкуп. Восемь тысяч ящиков только у меня одного. В
два миллиона тэйлов серебром мне это обошлось. Наличными.
- Ну, эти-то деньги не пропали, - возразил Тиллман. - Ведь это
Лонгстафф приказал нам тогда расстаться с ними. Чтобы спасти наши жизни. Он
выдал нам бумагу от имени британского правительства. Да и в договоре это
есть. Нам должны вернуть шесть миллионов тэйлов серебром за конфискованный
опиум.
Брок грубо расхохотался.
- Вы думаете, парламент признает Лонгстаффову писульку? Господи, да
любое правительство вылетит из своих кресел в мгновение ока, стоит ему лишь
заикнуться о выделении денег для уплаты за опиум. А что до шести миллионов
по договору, так все это пойдет в счет военных издержек. Я знаю парламент
получше вас. Мой совет вам обоим, помашите своим пятистам тысячам тэйлов
ручкой. Так что если мы ввяжемся в войну и в этом году - торговли опять не
будет. А не будет торговли, мы все вылетим в трубу. Вы, я, любой Китайский
торговец. Даже "Благородный Дом", чтоб он провалился ко всем чертям.
Резким движением он выдернул часы из кармана. Церемония должна была
начаться уже час назад. Время уходит, подумал он. Да, но не для компании
"Брок и "сыновья", Господь свидетель. Семнадцать лет Дирку сопутствует
добрый йосс, но теперь настало время перемен.
Брок с торжеством подумал о своем втором сыне, Моргане, который умело
- и с безжалостной жесткостью - управлял всеми их вкладами в Англии. Он
спрашивал себя, удалось ли Моргану подорвать влияние Струана в парламенте и
в банковских кругах. Клянусь Господом, мы еще пустим тебя ко дну, Дирк,
думал он, и твой Гонконг вместе с тобой.
- Какого черта, почему не начинаем? - раздраженно бросил он и
заторопился к морскому офицеру, который расхаживал взад-вперед рядом с
шеренгами морских пехотинцев.