"Василий Степанович Клепов. Четверо из России ("Четверо из России" #2) " - читать интересную книгу автора

После того случая, когда я пожаловался на Левку, Камелькранц стал
проявлять ко мне неожиданное доверие. Он явно выделял меня из всех батраков
и даже поручал иногда присматривать за работой других. Я изо всех сил
старался "оправдать" доверие управляющего. Чтобы еще больше расположить его
к себе, попросил ребят всячески выказывать ко мне в присутствии горбуна
злобу, жаловаться на мою грубость, притеснения и вообще делать вид, что я -
изверг и заел им жизнь.
Это подействовало. Однажды Камелькранц отозвал меня в сторону:
- Я знаю, тебе плохо живется с лодырями. Но завтра я поселю тебя
отдельно. Я думаю сделать тебя своим помощником.
Как раз то, что мне требовалось! Надо было обязательно вырваться из-под
замка, иначе - какой же побег!
Вечером я уже перебирался в отведенную мне каморку. По договоренности,
ребята во все горло кричали вслед:
- Иуда! Предатель!
А Димка до того вошел в раж, что запустил в меня деревянной туфлей.
Поляки с изумлением смотрели на эту комедию, и во многих глазах я читал
презрение к себе и даже откровенную ненависть. Из окна кухни на миг
высунулась Белка. Она злобно сощурилась и плюнула в мою сторону.
Утром Белка принесла мне завтрак: бутерброд с ветчиной и стакан
настоящего кофе.
- А тебя собираются хорошо кормить, - ехидно заметила она, не глядя в
мое лицо. - Наверное, заслужил...
- Белка, послушай... - пытался я задержать Нюрину руку.
Но Нюра вырвалась и убежала, громко хлопнув дверью.
"Ну, - подумалось, - и жизнь у тебя начинается. Молокоед!"
А Камелькранц, видимо, желая окончательно оторвать меня от батраков,
сразу же после кофе велел запрягать лошадей и ехать с поручением баронессы в
соседнее имение.
Невольники шли на работу, когда застоявшиеся лошади вынесли бричку со
двора и помчали по дороге. Я пытался придержать лошадей, чтобы не пришлось
обгонять товарищей, но потом подумал, что будет даже хорошо, если обгоню
колонну на полном ходу. Хлестнул лошадей, и они понесли меня, как
Илью-Пророка.
- Гей, - разухабисто крикнул я, нагоняя работников, и вихрем помчался
сквозь раздавшуюся толпу.
Вслед понеслись свист, улюлюкание, крики. Солидный кусок кирпича угодил
в бричку, обдав меня колючими брызгами.
"Наверно, Димка старается", - подумал я. За поворотом дороги перевел
лошадей на рысь.
Торопиться было не к чему. Впервые, после многих дней, я был совсем
один. Никто за мной не следил - почти свободный человек!
Скоро поля кончились, и повозка нырнула под густую тень дубов и
каких-то неизвестных деревьев. Приятно пахло лесной сыростью и прелью.
Мне хотелось поваляться на траве и, выбрав небольшую зеленую полянку, я
свернул с дороги, растянулся на мягком, как перина, мху. Здесь было хорошо,
но все же не так, как у нас дома. Чужими и неприветливыми казались деревья,
отдаленно напоминавшие наши красивые клены. Но вдруг я чуть не вскрикнул:
незабудки! Они выглядывали из осоки и таращили на меня чистые, голубые, как
у Белки, глаза.