"Василий Степанович Клепов. Четверо из России ("Четверо из России" #2) " - читать интересную книгу автора

селедка.
- Хорошая рыба, как видите, водитшя не только в Зверюге, - шутил
старик. - Гренландшкая шельдь тоже неплохая вещь.
Мы так отвыкли от этой чудесной еды, что живо расправились с селёдкой,
и Паппенгейм показал знаками Белке, чтобы она "повторила блюдо".
- Может, ешть желание покушать наших рушшких килек? - спрашивал старик,
вскрывая ножом коробку со знакомой всему миру этикеткой Каспийского
рыбтреста.
Мы с удовольствием съели и кильки. Аппетит у нас разыгрался, и вторая
порция селедки с картошкой исчезла со стола так же быстро, как и первая.
- Ну, а теперь, - сказал Паппенгейм, - пока готовят на кухне кофе, я
ошмелюшь предложить вашему вниманию проект одного документа.
Он сходил в соседнюю комнату, принес папку и прочитал на немецком языке
следующий текст:
"Мы, нижеподписавшиеся Василий Молокоедов, Дмитрий Кожедубов и Лев
Гомзин, настоящим свидетельствуем о том, что у господина Паппенгейма Карла
имеется участок земли в Острогорском районе. Этот участок под названием
Золотая Долина был куплен вышеназванным Карлом Паппенгеймом у господина
Шарль ван Акера в 1916 году и разрабатывался им впредь до 1942 года.
Мы хорошо знаем и можем поклясться на Библии, что Карл Паппенгейм
тщательно охранял медь, имеющуюся в районе Золотой Долины, от большевиков.
Никто, кроме него, не имеет права на Золотую Долину.
О чем мы имеем честь свидетельствовать своими подписями".
Окончив чтение, немец снял с переносицы старомодное золотое пенсне и
обвел всех глазами, проверяя, как подействовало его сочинение. Димка сидел
насупившись, Левка между делом продолжал доедать остатки селедки, и только я
смотрел во все глаза на это чудище.
- Ешли у ваш нет вожражений, мы можем поехать шегодня к нотариушу и
подпишать этот документ по вшей форме, - мягко сказал старик.
- Напрасно трудились над бумагой, - огрызнулся я. - Мы ее не подпишем.
- Зря потратились на угощение, - добавил Левка, отодвигая тарелку с
чисто высосанной селедочной головкой. - Рублей на десять, поди, скормили...
В глазах Паппенгейма вспыхнул недобрый огонек. Немец побелел от гнева,
но старался сдержать злобу.
- Я уже говорил вашему сыну, - чеканил я, - мы Россией не торгуем.
- Хо! - удивился старик. - Я и не заштавляю ваш продавать родину. Вы
только удоштоверьте то, что принадлежит мне по праву.
- Хорошенькое право! - усмехнулся Димка. - Стрелял из-за кустов в
людей, спускал их в Зверюгу и - на тебе! - получил право!
Паппенгейм вмиг перестал корчить из себя любезного хозяина.
- Хорошо! - прошипел он. - Вы у меня шкоро будете петь по-другому.
Он вытолкал нас из комнаты и водворил в амбар.
- Вот и попили кофейку, - хихикнул Левка. - Хоть бы простой водички
хватить - пить хочется!
А я думал о том, как же мы теперь осуществим свой план. И надо было
этому старому черту приехать как раз в такой момент, когда я только что
выбрался из амбара! Белка, наверно, уже отыскала спрятанную Лизой одежду, и
Юзеф переговорил с поляками, а мы сидим и ничего не можем сделать.
Селедка, на которую мы так навалились, давала себя знать. Нас все
больше и больше мучила жажда, и я подумал, уж не нарочно ли накормил нас