"Василий Степанович Клепов. Четверо из России ("Четверо из России" #2) " - читать интересную книгу автора

старались тихонько, так чтобы не скрипнула ни одна уключина, и плыли вдоль
берега, скрываясь за высокой стеной камыша. Я греб, а Димка сидел на корме и
смотрел в сторону кустов, из-за которых мог появиться рыбак. Пока все шло
хорошо. Мы подошли к берегу, погрузили Левку, я с силой оттолкнул лодку и
прыгнул в нее с грязными до колен ногами.
- Правь, Димка! - молвил я, направляя челнок вдоль реки.
- А тут глубоко? - послышался спокойный Димкин голос.
- Смеряй! - оказал я, вспомнив, что мой друг совсем не умеет плавать.
Димка с размаху ткнул веслом в воду и чуть не слетел - оно погрузилось
до самого конца.
- Я тут потону, как котенок, - улыбнулся Дубленая Кожа, заставив меня
восхититься своим прекрасным самообладанием.
Мне представлялось, что лодка движется еле-еле, хотя я греб по
возможности сильно. Вода бурлила и пенилась под веслами. Димка мне
подгребал, и мы кое-как выбрались на плёс.
- Смотрите, кто там? - спросила Белка.
Я увидел глухонемого. Он стоял под деревом и, сняв картуз, усиленно
махал нам, провожая в далекий путь. Чувство глубокой благодарности
переполнило меня. Отто не только выручил нас из подземелья, но еще и
провожал, следя из кустов за каждым нашим движением. Солнце, поднявшееся уже
высоко, освещало его рыжие волосы.
Лодка вошла под густые кущи камыша, и немец, ненавидевший фашистов,
может быть, больше нас, навсегда скрылся из ваших глаз.
- Прощай, дядя Отто! - тихо произнесла Белка. - Хоть ты и немец, а
хороший человек.
Не прерывая гребли, я рассказал ребятам, что знал про рыжего
глухонемого. Они слушали, раскрыв рты.
- Что же ты молчал, Молокоед? - возмутился Левка. На глазах у него
появились слезы. - Надо бы взять его с собой.
- Он бы не поехал, - предположил Димка. - У него сейчас, наверно, такая
ненависть к фашистам, что он ждет не дождется, когда сможет им отомстить!
- Значит, не все в Германии фогели и паппенгеймы? - удивилась Белка,
обводя нас своими голубыми васильками. - Есть и такие, что ненавидят
Гитлера?
- А ты как думала? Считаешь, госпожа Бреннер любит Гитлера? Да она
измолотила бы его тяпкой за то, что он дает одним наживаться, а других
превратил в рабов!
Мы с Димкой гребли изо всех сил. Я все время оглядывался назад, вправо,
где должен был, по словам Отто, открыться приток Варты. Но болотистая
равнина, покрытая редким леском и высокими камышами, тянулась и тянулась без
конца и края. Ни одного человека, ни одной избушки... Казалось, мы плыли по
какой-нибудь Амазонке, где на сотни верст никого не встретишь.
Действительно, все здесь походило на Южную Америку, хотя у меня были
самые отдаленные представления о ней. Солнце жгло не по-осеннему жарко.
Высокие камыши и тростники, стеной окружавшие берега, застыли в
неподвижности. Однако там все время слышалась жизнь: то утка крякнет, то еще
какая-то птица, то вдруг змея прочертит по блестящей тихой воде едва
заметный след.
Вдоль берегов тянулись зеленые пятна кувшинок, и Белка уже ловила в
воде белые лилии и бросала их в лодку. Левка вскинул на нее плутоватые