"Рене Клер. Китайская принцесса" - читать интересную книгу автора

- Кого?
Женевьева движением руки указала на сцену, где Лелиа как раз начала
петь.
- Она довольно красива, не правда ли? - сказала Женевьева.
В этот момент муки моего смущения могли сравниться лишь со
страданиями Лелии-Орфея.
- Она не умеет петь, но я понимаю мужчин, которым она нравится.
Я осторожно покачал головой. Отрицать было бесполезно, но мне
захотелось попытать счастья.
- Вам известен человек, которому она особо нравится?
- Да, этого человека я очень хорошо знаю.
Я продолжал молча вопрошать ее.
- Это мой отец, - сказала она. - Она провела с ним неделю в Виши.
И снисходительно добавила:
- Бедный папа, надо же ему время от времени развлекаться!
Едва оставшись один, то есть тет-а-тет с оракулом, я обрушил на него
всю горечь моих сарказмов. - И ты еще советовал мне соблюдать верность
Лелии! Даже такая невинная девушка, как Женевьева, знает больше тебя! Либо
ты несешь вздор, либо предаешь меня...
И уже ни с кем не советуясь, я решил не только не встречаться больше
с Лелией, но и не обращать внимания на приметы. Разве нужны мне были
теперь чьи-то советы? Закаленный жизненным опытом, любимый Женевьевой, я
имел все основания считать, что будущее принадлежит мне. Просто следовало
вести себя умнее.
Я решил, что поступлю правильно, попросив Женевьеву представить меня
своему отцу. Важно было добиться того, чтобы он увидел меня в качестве
жениха дочери до того, как узнает от досужих кумушек, что я тоже
небезразличен к прелестям его любовницы. Женевьева была тронута моим
порывом. Едва господин Лефранк оказался в Париже, она тотчас поговорила с
ним. И как потом сказала, тот проявил ко мне интерес, и было решено, что
наша встреча состоится за обедом на следующий день.
Едва проснувшись в то утро, я ощутил какое-то смутное беспокойство.
Попробовал было читать газеты, как все, то есть слева направо, а не снизу
вверх, интересуясь содержанием статей, а не вертикальным расположением
составлявших их букв, но такой метод чтения, к которому я был непривычен,
быстро утомил меня, и я вовсе отказался от чтения. Вплоть до одиннадцати
часов я тщетно пытался победить страх, поселившийся во мне при
пробуждении, не прибегая к помощи отвергнутой мною и осужденной теперь
практике. Наконец я встал и, полный желания произвести как можно лучшее
впечатление на будущего тестя, самым тщательным образом оделся. Темный
костюм был выбран почти без колебаний.
Сорочка и обувь тоже не составили затруднений, а вот с галстуком
возникла проблема. Отвергнув по очереди несколько галстуков, я оказался не
способен выбрать один из двух оставшихся. "Белый горошек на черном фоне
или в серую полоску?" Я с яростью почувствовал, что мной снова овладела
моя слабость. Совершенно очевидно, что лишь один из двух галстуков был
"подходящим", способным принести мне удачу во время торжественной встречи,
к которой я готовился. Я положил оба на мраморную доску камина, тщетно
стараясь обнаружить в себе хоть признак решительности.
- Не имеет значения какой! - энергично заявлял я.