"Лиза Клейпас. Сладкий папочка " - читать интересную книгу автора

будто два человека это тоже семья, мне это казалось ненормальным.
Я всегда тосковала по настоящей полноценной семье. Все мои знакомые
общались с дедушками и бабушками, троюродными и четвероюродными братьями и
сестрами и даже с совсем дальними родственниками, с которыми раза два в год
собирались вместе. Я своих родственников не знала. Папа, как и я, был
единственным ребенком, а его родители умерли. Их род Хименесов из поколения
в поколение жил в округе Либерти. Собственно, так я и получила свое имя - я
родилась в городе Либерти, что на северо-востоке от Хьюстона. Хименесы
обосновались там еще в девятнадцатом веке, когда мексиканские территории
стали доступны для поселенцев. Позже Хименесы переименовали себя в Джонсов,
и кто-то умер, а кто-то, распродав владения, переехал.
Таким образом, родственники у нас оставались только с маминой стороны.
Но каждый раз, как я спрашивала ее о них, она замыкалась в себе и
отмалчивалась, а порой резко обрывала меня, отсылая пойти погулять. Как-то
после этого я даже видела, как она плакала, сидя на кровати и ссутулив
плечи, словно под тяжестью какого-то невидимого груза. Больше я ее о
родственниках не расспрашивала. Но ее девичья фамилия была мне известна -
Труитт. Интересно, думала я, знают ли Труитты о моем существовании.
Больше всего, однако, меня интересовало, что такого натворила мама, что
ее собственная семья от нее отвернулась.
Невзирая на мои опасения, Ханна настаивала, чтобы я пошла познакомиться
с мисс Марвой и ее питбулями. Не помогли даже мои уверения, что я из-за этих
собак от страха чуть жизни не лишилась.
- Тебе лучше подружиться с ними, - предупредила Ханна. - Они еще раз
могут вырваться и выбежать за ворота, но, уже познакомившись с тобой, тебя
не тронут.
- Хочешь сказать, они съедают только посторонних?
Свою трусость в данных обстоятельствах я считала вполне обоснованной,
но Ханна только закатила глаза:
- Не будь трусихой, Либерти.
- Ты знаешь, чем грозит собачий укус? - с возмущением спросила я ее.
- Нет.
- Кровопотерей, повреждением нерва, столбняком, бешенством, инфекцией,
ампутацией...
- Ужас, - восхищенно отозвалась Ханна.
Мы шли по главной дороге стоянки, поднимая кроссовками облачка пыли и
расшвыривая камешки. Наши непокрытые головы нещадно палило солнце, оставляя
в местах проборов тонкие полоски ожогов. Когда мы приблизились к участку
Кейтсов, я увидела Харди. Он мыл свою старую синюю машину, и его голая спина
и плечи блестели, точно новенькое пенни. На нем были джинсовые шорты,
вьетнамки и "авиаторские" солнечные очки. Он улыбнулся, на его загорелом
лице сверкнули белые зубы, и у меня где-то в солнечном сплетении сладко
заныло.
- Привет, - поздоровался Харди. Он смывал с машины хлопья мыльной пены,
слегка прикрывая большим пальцем выходное отверстие шланга, чтобы увеличить
напор. - Что думаете делать?
Ханна ответила за нас обеих:
- Я хочу, чтобы Либерти подружилась с питбулями мисс Марвы, но она
боится.
- Ничего не боюсь, - возразила я, слукавив, но уж очень мне не хотелось