"Владимир Клименко. Ловцы ветра " - читать интересную книгу автора

неприязнь к самому себе, словно чем-то причинил ей боль. Самым невозмутимым
в этой ситуации оставался китаец или монгол. От него явственно исходило
почти физическое тепло. Поле этого спокойствия как будто распространялось
на всех присутствующих, словно китаец каким-то непостижимым образом
контролировал ситуацию, не давая остальным возможности открыто проявлять
свои чувства.
Между тем профессор замолчал, передав слово мужчине, которого
представил как Винсента Фрогга.
Наконец-то! Сеймур сел поудобнее, как будто ему предстояло прослушать
концерт на вечере леди Холлисток, и прикрыл глаза.
- Профессор спешил представить вас друг другу не зря, - с солдатской
прямотой начал Фрогг. - Масса факторов ограничивает наше влияние в этой
эпохе. Сейчас, когда стресс от понимания, что с вами случилось, в основном
миновал, пора переходить к делу. И переходить незамедлительно.
Гаррет приоткрыл веки и успел заметить, как профессор предупредительно
положил ладонь на рукав Фрогга.
- Вам предстоит большая работа, - Фрогг бесцеремонно стряхнул руку
Поланского. - Еще примерно с месяц вы можете оставаться в этом доме, чтобы
как следует проанализировать обстановку и получить дальнейшие инструкции.
Но не больше. Далее вам будет предоставлена полная самостоятельность. Ни я,
ни профессор более не сможем помочь вам даже советом. Вкратце ваше задание
выглядит так...
Кое-что о парадоксах времени слышать Сеймуру доводилось и раньше. Он
никогда не интересовался ни физикой, ни химией, оставался равнодушен к
математике, но все же чисто теоретические предположения о том, что
перемещения людей и предметов не только в пространстве, но и во времени
возможны, доходили до него в разговорах, которым он не придавал никакого
значения. В Кембридже у него был сосед по квартире, тщедушный Филипп
Боткинс, который всерьез увлекался подобными проблемами. Иногда Сеймур с
ним беседовал, вернее, молча присутствовал при развернутом монологе, когда
отправиться на какую-нибудь вечеринку не было возможности, а выпроводить
Филиппа из комнаты мешала усвоенная привычка не заводить лишних ссор без
особой надобности. Так вот, Филипп говорил, возбужденно тыча в пуговицу
Сеймура пальцем, обожженным реактивами в химической лаборатории:
- Мы, Гаррет, еще настолько невежественны, что воспринимаем время как
линейную величину, неразрывную в своем единстве. А ведь это не так!
Возможно, время способно менять свои свойства, так же, скажем, как вода под
воздействием холода. Оно может меняться. Маги утверждали, что способны
переноситься по своему желанию из одного столетия в другое, заглянуть в
прошлое или будущее. Но это чушь, Гаррет! Это шарлатанство! Никакие
заклинания не в силах помочь в подобном путешествии. Лишь наука - это тот
ключ, который откроет нам тайны устройства мира!
Слушая эти запальчивые рассуждения, Сеймур думал, что в своей истовой
вере в могущество науки Боткине мало чем отличается от религиозного
фанатика, с той лишь разницей, что идет бить поклоны не в церковь, а в
лабораторию и на алтаре у него вместо идолов помещены реторты и
гальванический аппарат, заставляющий дергаться уже дохлых лягушек. Сам он
оставался в наивной убежденности, что в мире все возможно, поэтому сейчас
его особенно не удивляло ни перемещение во времени, ни сменившаяся
обстановка - он словно провалился под лед, а течение жизни, окунув его в