"Александр Климов. Сельва ("Искатель", 1987, № 5)" - читать интересную книгу автора

открыты и смотрят куда-то вверх. Никогда не замечал, что они голубые... А
на лбу - крохотное алое пятнышко.
И кто сказал, что пуля обезображивает человека? Иногда она возвращает
ему потерянный облик. Пуля мудра, палец, нажимающий на курок, - глуп!
Смерть разом смахнула с лица Вако все приметы слабоумия. Человек, как
человек - опустошенный, как и все в нашем мире. Даже что-то мальчишеское
проступает под жесткой щетиной.
Да, в сущности, он мальчишка и есть... Был...
Счастливчик Вако. Твой путь среди капканов закончился, а мне еще идти
и идти.
Ты не боялся смерти. Наверное, и не подозревал, что смертен. И в этом
была твоя сила. Ты не ждал гибели каждую секунду, именно поэтому твоя пуля
оказалась шальной.
Огонь дышит в лицо. Поворачиваюсь и бегу обратно.
- Ну что? - спрашивает Брас.
Дотрагиваюсь указательным пальцем до его лба. К чему слова? И так
кругом одни пустые фразы.
- Прими, сельва, душу его... - бормочет капрал, закатывая глаза.
Гипноз смерти действует и на него.
Брас открывает рот, чтобы сказать что-нибудь, приличествующее
моменту, но потом машет рукой и только плотнее натягивает противомоскитную
сетку. Он тоже взволнован, и в этом проглядывается настоящее человеческое
чувство, а не сожаление, что потерян надежный помощник.
Однако пора идти. Битва у безымянного болота закончилась полной
победой искателей бессмертия. Гремите, трубы, бей, заслуженный полковой
барабан! Вдолби в головы похитителям чужой жизни, что расправиться с
кучкой наемных убийц куда проще, чем перехитрить сельву и самого себя.
Болото, заросшее исполинским папоротником, постепенно переходит в
мелководное озеро. Трясины исчезают, зато приходится по грудь брести в
теплой бурой воде. Мангры на корнях-ходулях срастаются в фантастический
лабиринт. Парит. Тучи мошкары гудят над головами, сумрак, пропитанный
запахом прели, настолько сер и безнадежен, что становится страшно.
Поверхность озера рябит от всплесков. Крохотные рыбки с выпученными
глазами выпрыгивают из воды, распускают радужные крылья-плавники и, сорвав
с ветки лист или ягоду, падают обратно. Капрал подхватывает одну из них на
лету и тут же получает чувствительный электрический удар.
Сумрак сгущается. Кроны мангров сплетаются так плотно, что даже
безжалостное тропическое солнце не может пробить их зеленый заслон.
- Стоп! - слышу вдруг я собственный голос. Со мной это часто бывает.
Мысли витают черт-те где, а инстинкт самосохранения локатором прощупывает
закоулки джунглей.
Возле черной замшелой коряги из воды выглядывает огромный желтый
глаз. Он, как перископ подводной лодки, неподвижен, Брас и Пихра, раскрыв
рты, уставились на глаз-гигант. Они, конечно, понятия не имеют, кому он
принадлежит. Но я-то знаю, что под корягой притаился квиррл - феррианская
жаба, для которой заглотить остатки нашей экспедиции все равно что
чихнуть. Приходилось встречаться...
Вскидываю автомат и от бедра даю короткую очередь. Рев потрясает
мангры, вода взлетает фонтаном. Впечатление такое, будто в озеро выпустили
разъяренного кашалота.