"Даниил Клугер, Виталий Бабенко. Двадцатая рапсодия Листа " - читать интересную книгу автора

синяя - скорее, когда-то синяя, а сейчас, после пребывания в воде, почти
черная - тальма из легкого дамского полусукна, синий же фланелевый капор,
ленты которого подвязаны под подбородком. А вот безобразно распухшие ноги
были босы. Впрочем, все тело было распухшим - вид человека, вернее, того,
что еще недавно было человеком, проведшего долгое время в воде, просто
невыносим. Наверное, эта женщина при жизни была красивой, но сейчас... белая
восковая тыква головы, блинообразное творожное лицо с черно-синими
разводами, обесцвеченные, когда-то, возможно, золотистые волосы...
б-р-р-р... ужас, ужас! Страшной деталью, заставившей мое сердце забиться еще
более учащенно, оказалась толстая веревка, натуго связавшая ноги утопленницы
по щиколоткам. К веревке был привязан какой-то груз, обмотанный холстиной.
- Вот, - негромко произнес Владимир, указывая на веревку. - Вот об эту
веревку он и обломал ногти.
- Лучше бы ножом воспользовался, - проворчал исправник, усаживаясь на
корточки рядом с ним.
- Значит, все произошло неожиданно, - сказал Владимир.
- Что произошло?
- Не знаю. Что-то. А может быть, он просто торопился.
Владимир выпрямился, огляделся задумчиво, словно надеялся увидеть
разгадку в нескольких шагах, вычерченную на льду чьим-то острым коньком.
Опять нагнулся и внимательно осмотрел руки утопленницы с чудовищно толстыми
пальцами, перехваченными кольцами, как свиные колбаски - шпагатом. Странно
поцокал языком.
- Колечки, колечки, пальчики с колечками... - загадочно пробормотал
он. - Не забыть бы...
- Что там с пальцами? - спросил урядник. - Вы опять какие-нибудь раны
нашли?
- Нет, не раны. Другое, - ответил Владимир. - Но поспешных выводов
делать не буду. Подумать надо...
- Имейте в виду, господин студент, - строго сказал Никифоров, - о любых
ваших догадках и подозрениях по поводу имевшего здесь место несчастного
случая вы обязаны сообщать непосредственно мне.
- Всенепременно, - слабо улыбнулся Владимир. - Как о чем догадаюсь,
сразу к вам... - Он помолчал и добавил: - Только знаете что, Егор
Тимофеевич... - По-моему, Ульянов впервые назвал урядника по
имени-отчеству. - Это уже не несчастный случай. Это убийство.

Глава вторая,

в которой я впервые знакомлюсь с романом Н. Г. Чернышевского, а урядник
обращается за помощью к поднадзорному
В ту ночь я долго не мог уснуть и на следующий день чувствовал себя
изрядно разбитым. Что, впрочем, немудрено. Немало довелось мне повидать на
своем веку покойников - один Севастополь чего стоит. Но то были, как бы это
выразиться, покойники уместные, привычные, соответственные, не содержащие
никаких загадок, кроме, разумеется, одной - загадки самой смерти, которая и
так есть главная загадка всего на свете, не имеющая ни ответа, ни решения.
Убитый пулей матрос Чубатко, разорванный бомбой солдат, имени которого я так
и не узнал, сведенный в могилу тифом милый друг Левушка Берг, скончавшийся
престарелый родитель Афанасий Михайлович, безвременно угасшая любимая