"Даниил Клугер, Виталий Бабенко. Двадцатая рапсодия Листа " - читать интересную книгу автора

тужурке и что-то быстро писал. Слева на столе разложена была шахматная доска
с расставленными фигурами. Судя по тому, что писавший то и дело бросал
взгляд на игровую позицию, он записывал игру. Рядом с доской лежал старый
номер петербургского журнала "Шахматный листок" - издания, как мне было
известно, давно прекратившего свое существование.
Владимир быстро поднялся нам навстречу, на лице его была легкая улыбка,
относившаяся явно не к нашему визиту - видимо, разыгрываемая комбинация
доставляла ему удовольствие.
Мне и самому не чужда была красота шахмат. Я даже обучил дочь - чтобы
иной раз скоротать вечер за неторопливой игрой, а в прошлом году сам
выписывал "Шахматный вестник" Чигорина. Увы, этот журнал тоже приказал долго
жить.
- Здравствуйте, господа, садитесь. - Наш хозяин указал на стулья в
белых чехлах. - Прошу меня простить, еще одна только строка. - Прищурившись,
он осмотрел доску. - Представьте себе, знакомый Аннушки по Петербургу
сосватал мне знатного соперника, и теперь я играю по переписке с самим
маэстро Хардиным, Андреем Николаевичем. Слышали о таком? Самарский адвокат.
Блестящий шахматист, сам Чигорин его высоко ценит. Задал он мне задачку! Но
теперь-то, надеюсь, ему тоже придется поломать голову, Да-с, господин
Хардин, это вам не в суде выступать! - Владимир сделал еще одну запись,
после чего промокнул послание и вложил письмо в конверт с уже надписанным
адресом. - Аня! - позвал он. - Вот, сделай милость, положи к прочим письмам.
Как почтарь поедет, отправим все вместе.
Анна Ильинична взяла письмо и вышла из комнаты. На нас с Никифоровым
она не смотрела.
- Ну-с, - Владимир удовлетворенно потер руки. - Дело сделано. Ответный
ход - за маэстро... Чем могу служить? Ах, да, господин урядник, это, я так
понимаю, ваша прямая обязанность? Надзирать, так сказать, за политически
неблагонадежным семейством на дому? Что же, можете сообщить начальству, что
поднадзорные проводят время за шахматной игрой и чтением соответствующей
литературы, причем не первой свежести. - Он хлопнул открытой ладонью по
"Шахматному листку".
Урядник кашлянул.
- Господин Ульянов, - сказал я, - нам нужна ваша помощь. Вы ведь
владеете немецким языком, верно?
Владимир удивленно поднял брови.
- Помощь? В немецком языке? Вот так так... - сказал он удивленно. - Вы
правы, язык Гете и Гегеля нам немного знаком.
Студент лукаво прищурился и процитировал:


...

- Was ist der Philister?

Ein hohler Darm,
Voll Furcht und Hoffnung,

Da? Gott erbarm. [1]