"Вадим Кондратьев. Извек " - читать интересную книгу автора

Извек оглянулся на парнишку, чья фигурка уже скрывалась за листвой, и вновь
вгляделся вперед. Дивясь, что солнце на полдень, а у домов не видно ни души,
привстал в стременах и двинулся взглядом от домов к реке. Берег показался
странно кочкастым, хотя Сотник четко помнил ровную пологую полосу песка.
Направив коня к берегу, различил белые пятна, будто вдоль воды сыпанули
снегом. Подъехав ближе, понял, что за снег лежит у кромки воды. Сотник не
верил своим глазам: вдоль всей веси видел залитый кровью берег и горы
неубранных трупов, над которыми уже собирались тучи жирных ленивых мух.
Ворон, сверкая белками глаз, упирался и норовил отойти подальше, но
рука хозяина заставляла идти мимо наваленных в беспорядке тел. Все как один
в белых рубахах: мужи, старики, дети, жены. Потемневшие брызги и разводы
поглотили краски яркого узорочья. А там где полотно сохранилось белым,
вышивка словно вытекала прямо из кровавых пятен. Никто не вооружен, одеты
как на праздник или... на смерть. Вокруг, на песке, только следы киевских
подков.
Миновав последнего убитого, Извек двинулся от реки. В опустевшей веси
пустил коня медленным шагом, надеясь встретить хоть одну живую душу. Мрачно
вслушивался в жуткую тишину, пока краем глаза не уловил движенье. Спешился,
набросил повод на дощатую ограду и беззвучно протиснулся в узкий пролом.
Прокравшись вдоль частого плетня, прильнул к прорехе и затих. Взору
предстала мерзкая картина.
Посреди пустого двора шнырял костлявый чернец из числа Сарветовых
подручных. Не опасаясь заколотых на берегу хозяев, монашек деловито
промышлял на бесхозном. Перебирал найденные в доме туяски и скрыньки,
высыпал содержимое на землю и, отобрав из барахла что поценней, брался за
другую коробчонку.
Не укради... вдруг припомнил Извек, поглядывая по сторонам. Однако,
судя по всему, в пустой деревушке чернец задержался один. Неподалеку, за
домом, дожидался конь. Холеный жеребец, явно из княжьих конюшен, щипал
травку, нетерпеливо вскидывал голову. Его хозяин тем временем взопрел от
усердия, роясь в чужом добре. Шумно сопел, утирал рукавами потную морду и
щурился, боясь упустить какую-нибудь малость. Наконец, руки дошли до
потертого кузовка. Из вороха лент и красной тесьмы выпали витые пряжки, пара
серебряных гривен, и берестяная коробчонка. От падения, крышка отскочила, и
солнце засияло на свадебных украшениях, копившихся в семье из поколения в
поколение. Наскоро оглядев височные подвесы, фибулы и жемчужные мониста,
монашек спешно утолкал все в кожаную мошну и в последний раз переворошил
раскиданное добро.
Не найдя больше ничего ценного, оглядел двор. На глаза попался сруб
погреба с незапертой крышкой. Памятуя о сладких хмельных медах, сунулся туда
промочить горло. Через миг до слуха Извека донесся визг и звуки борьбы. Из
черного проема вновь показался чернец, волоча за собой перепуганную
девчушку, которой хватило смекалки юркнуть в погреб, когда всех гнали на
берег.
На девку глядючи, засвербило у чернеца ретивое. Притянув ее к себе,
грубо лапнул за грудь, но девчонка извернулась и укусила потную руку.
Зарычав, монашек со злостью ударил девчонку в живот и, заметив как у нее
сбилось дыхание, стал со вкусом бить по лицу. После третьего удара
несчастная перестала ощущать опору под ногами и повалилась на землю. Толкнув
ее ничком на бревенчатый скат, чернец уже не спеша, запустил руку под подол.