"Вадим Кондратьев. Извек " - читать интересную книгу автора

туман.
Лохматый остановился за полторы сотни шагов от опушки. Повел рукой,
понуждая всех отойти за спину и, лишь когда убедился, что ближе пяти шагов
никого нет, потянул из мешка зигзаги лезвий. Мудрено взявшись за середку,
прищурился на пару высохших исполинов, что стояли особняком, напоминая
древних стражей. Покумекав, выверил хват, примерил на вытянутой руке
направление, медленно отвел орудие назад. Глубокий вздох и...
Сверкающий диск, набирая обороты, со свистом сорвался с ладони. Стоящие
за спиной недоуменно ахнули, заметив неверное направление броска. Саморубы
пошли заметно левее цели, однако, набрав немыслимую скорость, внезапно, по
пологой дуге свернули к деревам. Никто ничего не понял, когда Бивни, не
останавливаясь, промелькнули сквозь деревья. Лишь когда размытый силуэт,
завершив дугу, устремился назад, от леса долетел негромкий звяк, будто по
сушине стукнули тонкой заморской сабелькой.
Раскрыв ладонь навстречу, кузнец не сводил глаз с мчащегося к нему
диска. Выждав до последнего, быстро отшагнул вбок и резко махнул рукой вниз,
будто стряхивал воду туда, где стоял. Блистающий вихрь словно утратил
направление. Вращение мгновенно прекратилось, и лезвия с разгона врезались в
землю.
Лохматый присел, выдернул свое детище из дерна и с грустью оглянулся на
наблюдателей. Остолбеневшие мужики, расшиперив пасти, контуженно
вытаращились за его спину и... в этот момент земля дважды вздрогнула.
Утреннюю тишину нарушил печальный голос кузнеца.
- Вот и дрова будут. Всяко польза.
Сотник со знанием дела цокнул языком.
- Лихая вещица. Небось намаялся пока совладать учился.
- Было, - согласился лохматый. - Особенно пока останавливать
приспособился. Не знаю как с руками остался. Благо краешком только и
задевало.
Булан завернул рукав и показал жуткие шрамы, перепахавшие предплечье.
Кузнецу явно везло. Ни один шрам не пересек сухожилия, лишая пальцы
подвижности. Извек покачал головой, невзначай глянул на свою руку в
харалужном наруче. Булан усмехнулся.
- Ты думаешь я голышом это колечко покидывал? Ему же все едино, что
наручи, что наковальня. Все, что попадется, сечет легче, чем коса дождевые
нити. На горы, правда не напускал, но разок, в степи, каменной бабе полбашки
снес. Ненароком конечно, просто в траве не разглядел. А рука цела оттого,
они сами зависают над тем местом откуда посланы, но пока не собьешь,
вертятся как бешенные, ни взять, ни остановить. Слушаются только когда
ладонь издали почуют. Тогда выжидаю до последнего, да отмахиваю вниз. Как
ладонь пропадает, они уж не крутятся, стремятся уследить, куда рука ушла, ну
и тыкаются в землю. Без закрутки-то большой силы нет. Не страшнее простых
клинков, правда, хороших.
Потихоньку потянулись назад. Гомонили, обсуждая увиденное, чесали в
головах. Спорили: возьмет ли чудная вещь бревенчатый терем или, к примеру,
лодью на воде. За разрешением споров обращались к кузнецу. Тот вздыхал, но
старательно, как детям, разъяснял - что, сколько и как далеко секут Бивни.
Народ потихоньку начал расходиться. Кузнеца с Сотником тоже повели
устраиваться на ночлег, но Извек, сославшись на службу, с трудом попрощался
с оставшимися и направился за Вороном. Не успел подойти к конюшне, как