"Федор Федорович Кнорре. Жена полковника " - читать интересную книгу автора

Неужели действительно здесь, в этом пустом, продуваемом ветром темном
коридорчике, была когда-то жизнь, веселые голоса, домашнее тепло, смешанное
с доносящимся из кухни запахом еды, позвякивание расставляемой на столе
посуды, суматошные телефонные звонки, плеск горячей воды в ванной,
приглушенная музыка приемника из дальней комнаты?..
Он теперь остановился как раз на том месте, где стоял всегда,
разговаривая по телефону. И вдруг увидел прямо перед глазами на краске
двери процарапанные едва заметные черточки, косые крестики и кружочки. У
Шуры, когда ей приходилось долго разговаривать по телефону, была привычка
царапать в этом месте дверь кончиком ногтя.
Теперь он стоял, глядя на несложный узор полустершихся царапин, и
тяжелое волнение поднималось в нем все сильнее. Он никак себе не
представлял, что помнит до сих пор все подробности этого узора, схваченного
и закрепленного памятью с точностью фотоаппарата: весь знакомый узор был
тут, на месте, но в середине был процарапан новый кружок, соединивший между
собой несколько черточек, так что получилось что-то вроде солнца, как его
рисуют дети. Собственно, ничего удивительного: ведь Шура жила в этих
комнатах без него. Она жила тут, разговаривала по телефону и, вероятно,
стояла на этом месте, сосредоточенно хмурясь, немного выставив вперед по
привычке нижнюю губу, и, как обычно, чертила что-то кончиком ногтя.
И кружок, нацарапанный машинально во время разговора, - это было все,
абсолютно все, что ему известно о Шуре с того самого момента, когда
началась война.
Полковник постоял еще немного, не двигаясь с места. Было слышно, как
тикают у него на руке часы и мелкий дождик моросит, залетая в разбитое
стекло.
Он медленно поднял руку и крепко провел ладонью по лицу.
- Шура, - выговорил он неожиданно для самого себя едва слышным шепотом
и тотчас почувствовал, что во второй раз ему не следует повторять имени
жены и лучше всего поскорее повернуться и уходить не оглядываясь.
И он повернулся и пошел размеренным шагом, на площадке притворил за
собой дверь, пригнул гвоздь на прежнее место и, натягивая перчатки, вышел
на улицу.
По этому шоссе возвращались в город жители, отправленные немцами на
торфоразработки. Полковнику сказали, что на болотах работала и его жена.
Полковник быстро шагал, не слыша ничего, кроме бульканья дождя, не
видя ничего, кроме медленно проступавшей ему навстречу из тумана
однообразной полосы дороги. Уже начинало смеркаться, когда он услышал
позади себя шипенье разбрызгиваемой шинами воды и кряхтенье оседающих на
рытвинах рессор автомашины.
Шофер замедлил ход, увидев поднятую руку полковника.
Бойцы, сидевшие под брезентом в кузове грузовика, выглянули наружу,
поздоровались и гостеприимно придержали край брезента, под которым было
совсем сухо. Полковник прикрыл только плечи краем, продолжая наблюдать за
дорогой.
- Какая ближайшая деревня будет?
- А вот сейчас. Сувологи. Да там одни трубы.
- А следующая? - спросил полковник.
- Следующая Ряднова. Километра четыре. Вы бы с головой накрылись,
товарищ полковник, у нас тут сухо... Да вот и Сувологи. Оживленный пункт.