"Федор Федорович Кнорре. Весенняя путевка" - читать интересную книгу автора

замечал, как Александр Иванович появлялся у раздевалки - видна была только
его голова и руки, когда он их поднимал, стягивая рукава узкого для него
белого халата.
Потом он надевал плащ, слегка кланялся, надевал на ходу шляпу, толкал
входную дверь и, глядя себе под ноги, спускался по ступенькам.
Уронив недокуренную или незажженную сигарету, Артур медленно
поднимался и шел к нему навстречу. Не останавливаясь, они шагали рядом к
выходу из парка.
- Состояние в общем удовлетворительное, - говорил, не дожидаясь
вопроса, Александр Иванович. И это было все.
Они шли рядом по аллее, потом по улице и, спустившись в метро,
прощались. "До завтра?" - "До завтра". И назавтра он опять сидел на лавочке
в сумерках, потом в темноте, не отрывая глаз от стеклянного верха двери, за
которым видны были наизусть выученный край прилавка, желто-белая стена с
голубой полоской, головы и взмахивающие руки людей, когда они стаскивали
халаты и надевали пальто.
Иногда известие было такое: "Не совсем удовлетворительно". Но они все
равно шли по сырой аллее к уличным фонарям и прощались в метро.
Так шло до дня, когда что-то произошло. Что? Он не знал, но курить он
почему-то не мог, хотя два раза попробовал и бросил, убедившись, что трудно
разжать зубы и что закуривание его отвлекает. От чего? Не знал он, от чего,
но почему-то нужно было быть настороже, раз что-то произошло. Или
происходило.
Очень долго не показывался Александр Иванович, потом показался, стал
стягивать халат и вдруг снова всунул руки в рукава и скрылся. Так и есть,
случилось.
Артур опомнился, заметив, что рука опять сует в рот папиросу, и с
досадой отшвырнул ее в урну. Тогда рука залезла в карман, вытащила
спичечную коробку, передала ее в левую руку, та приоткрыла и подставила ее,
чтоб удобно было ухватить двумя пальцами спичку, правая защипнула спичку,
на ходу толчком задвинула ящичек коробки, с размаху чиркнула спичкой,
поднесла огонек к тому месту, где должна была быть во рту папироса, и
застыла в воздухе, не зная, что делать дальше, старательный исполнитель, не
получивший дальнейших указаний.
Указание пришло, рука быстро помахала кистью, погасив огонь. Левая
сунула не в тот карман спичечную коробку и осталась там, сжимая ее в кулаке
все крепче, пока она не хрустнула.
Все было странно. Почему Александр Иванович снова куда-то ушел, вместо
того чтобы сдать халат. Кто-то в белом халате стоял, опустив голову, у
самой бело-желтой стены. Какой-то мужчина в белой шапочке. Почему он
пожимал плечами; разговаривая с кем-то, кого не было видно, развел руки?
Это жест беспомощности?.. Ушел...
Все было не как всегда. Почему целый ряд окон на четвертом этаже был
темный? Там людей нет? Куда же они делись?
Александр Иванович снова возник за стеклом, снимая халат не так, как
всегда: стянул с одной руки и остановился, одна рука в белом, другая
темная, потом начал было снимать второй рукав и опять опустил руки... Все
это что-то значило.
Наконец вышел, пропуская впереди себя какого-то человека в пальто.
Нет, не просто человека, врача, у того из-под пальто виднелось белое.