"Федор Федорович Кнорре. Соленый пес" - читать интересную книгу автора

всех сил подкапываться под забор. Мать услышала, как он торопливо работает
лапами, и тоже принялась рыть лазейку ему навстречу, изредка тихонько
повизгивая, чтоб его подбодрить. Хотя в песке копать было легко, щенок скоро
выбился из сил и, тяжело дыша, вылез из норки, которую успел прорыть, и стал
жаловаться. Мать ему не отвечала и продолжала копать. Тогда он тоже собрался
с силами и молча стал рыть дальше. Перед рассветом мать перестала копать -
ее не пускала дальше веревка, как она ее ни натягивала. Она втиснулась в
выкопанный ею проход и лежала, шумно втягивая воздух и слушая. Щенок уже
едва шевелился от усталости. Он тоже просунулся носом как можно дальше, и,
хотя они так и не увиделись, они почувствовали друг друга. Было так приятно
услышать запах материнского дыхания, знакомый ему еще с той поры, когда она
облизывала его мордочку или перетаскивала с места на место за шиворот,
дышала на него во сне, когда он спал, пригревшись у нее под боком. Они
подышали друг на друга и поскулили, радуясь и тоскуя, что не могут подойти
поближе. Потом во двор вышел хозяин и стал ругать собаку за то, что она
подкапывает забор, и завалил лазейку камнем. Испуганный щенок задом выполз
из своего подземного хода и убежал. Это была его последняя встреча с
матерью.
Свободные от вахты матросы советского торгового корабля "Кама",
зашедшего в иностранный порт. целый день бродили по узким переулкам старого
восточного города. Вернувшись домой на корабль, потому что в иноземном порту
корабль был, как нигде, им домом, кусочком родной земли, разомлевшие от жары
и ходьбы по рыночным площадям, где торговали вразнос водой и пыль от
верблюжьих копыт оседала на лотках с липкими восточными сластями, они
показывали друг другу дешевые сувениры: легкие, как паутина, яркие платочки,
металлические брошки, украшенные путаными арабскими узорами, и игрушечные
кривые кинжальчики в ножнах. В это время подошел матрос Мартьянов. Он
вытащил из-за пазухи и, нагнувшись, поставил на палубу рыжего щенка. Тот
сделал несколько неуверенных шагов и сел, подняв морду, оглядывая окруживших
его людей.
- Что-то порода какая-то невиданная? - неуверенно спросил кто-то из
команды.
- Порода настоящая морская. Знаешь, где мы его подобрали? В воде. Не
боится ни черта, прямо по воде шлепает. А голодный, как сатана.
Из камбуза принесли мисочку с борщом и начали туда крошить белый хлеб.
Собачонка набросилась на еду, ела капусту, булку, а когда мисочку хотели
отодвинуть, зарычала, угрожающе наморщив нос. Тогда кругом заговорили: "О-о,
кажись, серьезная собачина!" Псенок наелся борща, огляделся, подошел к коку
и потянул за шнурок его ботинка.
- Ты что же это делаешь, черт лопоухий! - с ожесточением закричал кок,
не отодвигая ноги, польщенный, что щенок выбрал именно его ботинок. Шнурок
развязался, и собачонка под общий смех стала его тащить к себе, дергать и
рычать... Когда через час вспомнили, что надо решить судьбу щенка, вопрос
как-то сам собой решился. Всем показалась дикой мысль, что щенка, который
уже поел. развязал три пары шнурков и побывал у многих на руках, можно
взять, да и выгнать с корабля. Только боцман, проходя мимо, отворачивался,
делая вид, что ничего не замечает. Рано утром на палубе затопотали бегущие
ноги матросов, загрохотала лебедка. И заговорил спокойный голос капитана,
точно чудом возникавший по радио то на корме, то на носу, в то время как сам
капитан стоял не двигаясь на мостике. С берега отдали концы, и корабль самым