"Харлан Кобен. Нарушитель сделки ("Майрон Болитар" #01) " - читать интересную книгу автора

встретилась с Майроном, и встреча породила снежную лавину вопросов и
сомнений, обрушившихся на ее бедную голову со всех сторон.
А что, если?.. Она вновь задумалась.
Эгоцентричность Джессики и заставляла ее рассматривать эту любовную
историю сквозь призму собственной души, забывая о Майроне. И вот теперь она
подумала о нем, о той жизни, которую Майрон вел после ее ухода, когда,
казалось, весь мир восстал против него, раня его в самую душу. Четыре года.
Они не виделись целых четыре года. Покидая его, Джессика загнала
воспоминания о Майроне в самый дальний угол своего сознания и заперла их на
крепкий замок. Она надеялась, что этим все и кончится, что дверь окажется
достаточно крепкой, чтобы выдержать давление извне. Но стоило ей увидеть
Майрона, его прекрасное лицо, широкие плечи, уловить его пристальный взгляд,
и дверь слетела с петель, словно взорванная гранатой.
Нахлынувшие чувства ошеломили Джессику. Нестерпимое желание остаться с
Майроном вынудило ее немедленно уйти.
"Ну да, еще бы, - подумала она. - Ты же такая наивная Дурочка..."
Джессика выглянула в окно. Она дожидалась прихода Пола, лейтенанта
полицейского управления округа Берген Пола Дункана, которого с малых лет
величала дядюшкой. Дядюшке Полу оставалось до пенсии два года, он был самым
близким другом отца и его душеприказчиком. Они проработали рука об руку
более двадцати пяти лет; Пол был Полицейским, Адам Калвер - судебным
медэкспертом округа.
Пол договорился заглянуть к Калверам, чтобы обсудить процедуру
отпевания главы семьи. Ни о каких похоронах не было и речи. Адам не пожелал
бы даже слышать о них. Но
Джессика ждала Пола, чтобы поговорить с ним о другом, причем наедине.
Ее беспокоили обстоятельства гибели отца.
- Здравствуй, милая.
Джессика обернулась на звук голоса.
- Здравствуй, мама.
Мать Джессики только что поднялась из подвала. На ней был фартук,
пальцы нервно теребили висящий на шее резной деревянный крестик.
- Я отнесла его кресло в чулан, - нарочито будничным тоном сказала
она. - Оно занимает слишком много места.
Только сейчас Джессика заметила, что из кухни исчезло отцовское кресло.
Простое жесткое кресло, принадлежавшее отцу с незапамятных времен, раньше
стояло у самого холодильника, чтобы отец мог, не поднимаясь на ноги, достать
молоко с верхней полки. Теперь оно будет пылиться в затянутом паутиной углу
подвала.
Кресло Кэти по-прежнему стояло на кухне.
Джессика скосила глаза и посмотрела на кресло, стоящее справа от нее.
Кресло Кэти. Оно никуда не делось, мать даже не прикоснулась к нему. Отец
умер. А Кэти? Кто знает. Она могла в любую секунду ворваться в дом, по
своему обыкновению с грохотом распахнув дверь и, лучась улыбкой, присесть к
столу. Если человек мертв, это навсегда. Когда живешь под одной крышей с
патологоанатомом, то постепенно начинаешь осознавать, сколь бесполезны
мертвецы. Особенно те из них, которые лежат в земле. Иное дело - душа. Мать
Джессики была ревностной католичкой и каждое утро ходила к службе.
Испытания, выпадающие на долю семьи, лишь укрепляли богобоязненную душу
женщины, уподобляя ее спортсмену, который после усердных тренировок наконец