"Всеволод Кочетов. Чего же ты хочешь? (Роман) " - читать интересную книгу автора

рабочий. А мать до института была крестьянкой и дочерью
крестьян-колхозников. Бенито, ей казалось, путал все. Хотя он и состоял в
партии и учился в Советском Союзе, но подлинному пониманию смысла борьбы
коммунистов не научился. Она относила это к тому, что происходил он из
мелкобуржуазной среды, что его сознание формировалось буржуазной школой, что
в детстве он ходил исповедоваться к своим католическим попам, и то и дело
пыталась разъяснить ему те положения марксизма, какие, по ее мнению, Бенито
не очень понимал; делала она это осторожно, дружески, очень тактично.
- Ох уж вы, советские! - смеялся он в ответ так, что за его смехом
нельзя было не ощущать раздражения. - Все до одного вы пропагандисты.
Пропаганда же это, Лерочка, и больше ничего. Нельзя не видеть различия наших
путей. Вы шли одним путем. Мы избрали другой, более подходящий для такой
страны, как Италия.
- Может быть, может быть... - Лера неуверенно пожимала плечами.
Понемногу она осваивала итальянский язык и уже могла довольно сносно
объясняться в городской толпе или с соседями. Однажды ей представилась одна
из соседок по двору.
- Милая синьора, что вы так робки? Не бойтесь нас, мы все тут ваши
искренние друзья. Что касается меня, то я и вообще на треть русская. Меня
зовут Мария. Мария Антониони. Моя мама... - И синьора Мария в течение двух
или трех часов преподробнейше рассказывала Лере о своей жизни, о том, как
она родилась в Одессе, как и почему покинула Россию; успела даже рассказать
о своем ходившем в партизаны Сальваторе. Потом она подперла крепким пальцем
пухлую щеку и спросила: - А как вам нравится у нас в Италии?
- Очень нравится. Хорошая страна. Красивая.
- Значит, вы уже отказались от коммунизма?
- Не понимаю вопроса. Почему я должна от него отказаться?
- Видите ли, Италия вам нравится... Россия осталась позади...
- Ну и что?
- Как что, милая синьора! Когда у нас был дуче, все были фашистами,
хотя до того все были социалистами. Вам, может быть, неизвестно, но родители
вашего мужа назвали так своего первенца, вашего Бенито, именно в честь
Муссолини. А вы, я вижу, этого не знали! Так знайте, милая синьора, знайте!
Да, у нас так. Был Муссолини - все были фашистами. Пал его режим - все стали
демократами. А у вас разве иначе, в нашей дорогой, милой моему сердцу
России? Вы были у себя коммунисткой?
- Нет, я еще не была коммунисткой. То есть, я хочу сказать, что не
состояла в партии.
- А у нас?
- У вас я, может быть, вступлю в Итальянскую компартию. Если примут,
конечно. Я подданная все-таки советская.
- Странно, милая синьора, странно. Я вас не понимаю. На черта вам это
все надо?
Разговор тот произвел на Леру самое удручающее впечатление. Конечно, все
это формальности - имя и прочее, но тем не менее как-то противно, что
Бенито, если соседка не врет, был назван так в честь одного из самых больших
негодяев двадцатого века. Она спросила об этом у него самого.
- Да, кажется, - ответил он с небрежностью. - А что тут такого! У вас,
в Советском Союзе, сколько угодно Сталин, Владленов и тому подобных.
- Сравнил! - Лера даже закричала. - Как тебе не стыдно!