"Всеволод Анисимович Кочетов. Журбины " - читать интересную книгу автора

из-под шляпы, вьющиеся волосы ее сияли золотом. С рассеянной пристальностью
она разглядывала афишу в клубной витрине, затянутой проволочной сеткой.
От волнения, от быстрого бега у Алексея перехватило дыхание.
- Катя... простите... пожалуйста. У нас родился внук!
Лицо у Кати было какой-то необыкновенной чистоты, глаза голубые, губы
пухлые, яркие. Таким глазам и губам только бы улыбаться. Но они не
улыбались.
- Поздравляю, - сказала Катя безразличным тоном. Она считала этот
холодный тон единственно подходящим по отношению к Алексею, который опоздал.
Сама она пришла ровно в девять, и даже не в девять, а несколькими минутами
раньше, но выждала до девяти, прячась за трансформаторной будкой.
Пока она снимала в гардеробной пальто и шляпу, пока поправляла прическу
и одергивала складки короткого полосатого платьица, Алексей, робея, стоял в
сторонке. Он понимал, что должен бы помочь ей снять пальто, отдать его
гардеробщику и спрятать в карман жестяной номерок; понимал, а как сделать
это все половчее, не мог придумать. Чтобы занять время, он то и дело
вытаскивал и снова прятал носовой платок, причесывал волосы, и так
достаточно причесанные.
Робость и беспокойство Алексея усиливались еще и оттого, что, пригласив
Катю на танцы, он вдруг усомнился в своих способностях. До этого вечера ему
приходилось танцевать только дома, с Костиной женой Дуняшкой да с Лидой -
женой другого брата, Виктора, которые и были его наставницами по части
вальсов и краковяков. Что если он собьется с такта или отдавит Кате ногу? И
вообще - зачем он затеял такую чепуху: приглашать ее на танцы? Вечер теплый,
тихий, гуляли бы где-нибудь. Но как было сказать: "Пойдемте гулять со мной,
Катя"? Другое дело - показал билеты, и хотя бормотал что-то не очень
внятное, билеты говорили сами за себя.
Катя не спеша - к чему спешить, когда уже опоздали - проделала все, что
проделывают девушки перед зеркалом театрального гардероба, даже, послюнив
палец, пригладила золотистые брови, которые совсем не надо было
приглаживать - пушистые они были куда красивей, - еще раз одернула платье,
поправила на нем пояс и повернулась к Алексею, по-прежнему холодная и
безразличная.
Музыка в зале гремела. За приоткрытой дверью мелькали руки, плечи,
локти, спины, затылки, раскрасневшиеся лица, тянуло запахом духов и пудры.
- Надо подождать перерыва, - сказала Катя. - Посидимте пока где-нибудь.
Они зашли в гостиную, которая в клубном указателе, висевшем в
вестибюле, называлась "Зимний сад". О саде здесь ничто не напоминало, кроме
двух искусственных пыльных пальм в зеленых кадках да огромного аквариума без
воды, в котором на дне были густо набросаны окурки и бумажки от конфет. Катя
присела на диван, стараясь не помять платье. Возле нее, в некотором
отдалении, сел и Алексей.
- Вот не думала, что вы такой старый, - сказала она. - Уже и внук!
Ей наскучило разыгрывать обиду. Наконец-то улыбнулись эти глаза и губы.
- Да нет, это у брата! - принялся объяснять обрадованный Алексей. -
Мне - племянник.
- У вас много племянников, дядя Леша?
- Один.
- Наверно, очень беспокойно, когда в доме маленькие дети.
- Наверно, - согласился Алексей и для чего-то подергал себя за галстук.