"Павел Кочурин. Коммунист во Христе, Книга 1 " - читать интересную книгу автора

как о быв-шей собственности подумалось. Представили, какой будет простор без
бугра. И верно что в насмешку над мужиками, во грех им, нечистая сила свила
в этом уютном месте, себе кубло. Манит, завлекает и тут же пугает
наваждениями. Андрей Семеныч не сдержался, воскликнул, размахнув руки
крыльями:
- Ширь-то, какой простор будет... И впрямь картину рукотворную в лоно
природы впишешь. Вечную, чудотворную, неподдающуюся тлению. Божественную. И
будет она истинно свята... Где пахарь с плугом пройдет, и Божьи зерна в
землю бросит, там черной силе воли нет.
Андрей Семенович прошелся по плотному слою сосновой хвои, не
пропускавшей к свету ростки трав. Задумался, глядя на Черемуховую кручу за
Шелекшей, и, обернувшись к Дмитрию Даниловичу, повторил:
- Картину, истинную картину сотворишь... Творцом создан мир небесный и
земной. Земной дан человеку, чтобы он, трудясь с душой по разуму, досотворял
его. Ты вот это Божье дело и станешь досотворять...
Творец... Демиург. - Жестом руки как бы утвердил это звание за
пахарем, - Демиург, - по-вторил.
Дмитрий Данилович и смутился и удивился. Будто не об обычном
крестьянском деле шла речь. К чему бы тут этот - демиург-то. Само слово
"демиург" было знакомо Дмитрию Даниловичу, вернее вспомнилось. И он высказал
усмешливо:
- Демиург... - и хмыкнув, договорил, - смешно как-то...

2

Впервые это пудреное словцо "демиург" коснулось уха Дмитрия Даниловича,
когда он работам в МТС главный инженером. Все тогда после победы над
Гитлером, как вве-денные в новую веру, яростно набросились на "Краткий
курс - историю коммунистиче-ской партии (большевиков)". Из райкома к ним в
эмтеэс наезжал старший преподаватель-пропагандист Сергей Львович Горский.
Человек уже не молодой, с лысиной. Коммунист, как вот и их Старик Соколов,
Яков Филиппович, с первых дней революции, или, как Гор-ский сам о себе
говорил, "с семнадцатого года". Веселый и шутливый человек. Его больше знали
как отца начальника сельпо - Льва Сергеевича Горского, а сам Лев Сергеич был
из-вестен, особенно моховцам, как тесть Саши Жохова, в то время заместителя
прокурора. То, что старший пропагандист райкома вбивал в головы эмтеэсовским
кружковцам, забы-лось, словно вчерашний снег. А вот слово "демиург" -
втемяшилось в башку и стало по-вторяться вроде озорного матерка, которым
внятно и коротко истолковывает деревенский люд всякие смыслы. Самому Сергею
Львовичу выговаривать слово "демиург" больно нравилось. И он, раздраконивая
"Четвертую главу" "Краткого курса", которую называл сталинским евангелием,
повторял: "демиург... не демиург..." Будто склонял на все лады фамилию
своего вчерашнего недруга. При этом в уголках его губ слюнная пенка
скапли-валась. "Не демиург какой-то там бестелесный, сидя на облаке, своим
духом творит нашу действительность, а мы сами, вы вот, земные демиурги,
творцы своего большевистского пролетарского счастья под руководством и по
начертанию..." Дмитрий Данилович и пере-сказал все это художнику. Отдельные
слова опускал из-за опаски, от которой не подошло еще время вконец
освободиться. Есть ли, нет ли на небе всамделишней демиург, это кружковцам,
как ныне говорят, было "до лампочки", а вот своих земных