"Павел Ефимович Кодочигов. Здравствуй, Марта! " - читать интересную книгу автора

время держать себя в руках, быть начеку.
Общая опасность сблизила и породнила их, и сейчас казалось, что без нее
будет хуже. Борисов и Романенко могли погубить их, но могли и защитить - у
них были пистолеты. Но Борисов и Романенко вот-вот, может быть завтра, будут
у своих, а они останутся здесь, и неизвестно, что с ними будет.
Марта понимает, что надо бы повременить: чем позднее они выйдут, тем
меньше опасности встретить кого-нибудь на дороге, но нервы не выдерживают, и
она, тронув за рукав мать, шепчет:
- Как уйдем, сразу же убери все под полом, чтобы никаких следов. И
засыпь туда картошку. Что еще? В случае чего - вы с бабушкой ничего не
знаете. Слышишь? У нас никто не жил, и никто к нам не заходил. Спросят меня,
скажешь, что еще не возвращалась из Борков. И что бы с тобой ни делали, не
признавайся. И ты, бабушка, тоже. Вы ничего не знаете - поняли? Если
попадемся, я все возьму на себя - скажу, что случайно встретила на дороге,
отбрешусь как-нибудь. Борька... да ладно - ничего с нами не случится...
Будем действовать, как договорились, - обращается она к мужчинам. - Я иду
первая, вы - чтоб только не терять меня из виду. Если задержат, выручать не
надо. Одна я как-нибудь выкручусь, а с вами - сами понимаете... - У нее
мелькает мысль: не будь Борьки, она могла бы уйти тоже. И сразу бы пошла на
фронт - снайпером, пулеметчицей, санинструктором, разведчицей, переводчицей,
кем угодно... Забрать его с собой? Нет, пустое, об этом нечего и думать. И
нельзя ей уходить: как оставить мать и бабушку? Исчезнет она - возьмутся за
них, и неизвестно, что с ними сделают. Но может случиться так, что у нее и
не будет другого выхода - ей придется уходить с ними, и тогда... Марта в
отчаянии прикусывает губу. - Идемте же!
- Как идемте? А посидеть? - Романенко так жалобно протягивает это, что
они прыскают и посмеиваются над ним, глядя, как деликатно усаживается он на
краешек сундучка и как чинно отсиживает на нем положенное по традиции время.
Поднимаются. Борисов протягивает Марте часы:
- Возьми, Марта, на память, чтоб не забыла о нас...
- Ой, что вы! Не надо. Вам надо воевать, а мне они зачем? А забыть?.. Я
вас и так не забуду. Никогда! Нам пора! - мягко напоминает она.
Они выходят из дому. Благополучно миновав деревню, углубляются в
проселок. Морозный воздух пьянит Борисова и Романенко, они шагают по
промерзшей, едва припорошенной снегом земле неуверенно, но Марта дает
мужчинам возможность втянуться: идет небыстро, часто останавливается и,
сдвинув платок, прислушивается к шелесту тонких, стынущих на морозе веток
придорожного кустарника.
Марта ведет Борисова и Романенко до Кукановского кладбища - так решили
они со свекром, - дальше пойдут одни, там уже не заблудятся. День проведут в
сарае, а на следующую ночь, если повезет, если не нарвутся на засаду, будут
у своих. Она могла бы уйти с ними...
По небу несутся легкие белые облака. Холодно и жестко светит луна.
"Плохо - мы как на ладони", - думает Марта и тут же застывает на месте.
Будто скрип колес по мерзлому снегу послышался ей. Она напряженно
вглядывается в тревожно блестящую поляну, в четко вырисовывающиеся зубчатые
верхушки деревьев на том, дальнем, краю ее и в следующую секунду бросается
прочь с дороги. Убедившись, что Борисов и Романенко последовали ее примеру,
спешит к раскидистой сосне. Из-за нее выглядывает на дорогу.
Вовремя!