"Реджинальд Кофмен. На острове Колибрия " - читать интересную книгу автора

зрения Копперсвейта, если он уже не разделял ее. Что-нибудь случалось всегда
рано или поздно и заставляло упорствовавших вначале людей согласовываться в
своих действиях с желаниями Билли.
Эти соображения относились к политической стороне дела. Что же касается
гастрономической стороны, то Вильям вспомнил, что он сам несвободен. Он был
чемпионом по фехтованию на студенческих состязаниях и удерживал это звание
до того дня, когда, год назад, оставил университет. Он "оставил" его по
настойчивой просьбе факультетского совета, который к рапирам относился с
меньшим уважением, чем к искусству и литературе, и с тех пор он с тем
большей тщательностью тренировался, чтобы доказать, что он был прав, а не
ученые мужи. Находясь в Нью-Йорке, он не любил упражняться по утрам, но зато
не пропускал ни одного вечера без того, чтобы не пофехтовать перед ужином.
Старый друг его отца отзывался об искусстве шпаги как о старомодном. Вообще,
он презирал всякие физические упражнения и не проходил двух кварталов
пешком, если мог проехать это расстояние в своем автомобиле. Будущий
американский представитель наверное отказался бы присутствовать при поединке
в фехтовальном зале, тогда как Билли ни за что не пропустил бы обычного
своего визита туда.
- Ладно, - сказал он. - Я позже забегу и сообщу вам, узнал ли я
что-нибудь относительно вашей новой работы.
- Не беспокойся, - притворно рассердился Доббинс. - Меня не будет дома.
- Нет, вы будете дома, - усмехнулся Копперсвейт. - Вы будете
расхаживать по вашим комнатам и горевать по поводу любезности президента,
как Ахилл горевал в своем шатре по поводу своего сухожилия.
- Еще чего!... Кстати, Ахилл горевал вовсе не по поводу сухожилия.
- Ну, это все равно: ведь погиб он из-за своего сухожилия. И если это
не любезность - послать впечатлительного холостяка на остров, где женщины
"славились в древности своей красотой и до сих пор сохранили..."
- Убирайся! Убирайся вон!
- До свидания, - сказал Билли. - Я зайду к вам попозже.
Оставив Доббинса с его носами, Вильям один направился в нижний город.
Он шел пешком - отчасти потому, что считал это для себя полезным, но еще и
потому, что, мчась вчера в город с Лонг-Айленда, сломал свою машину. Он
терпеть не мог такси и еще более обыденные средства сообщения, а с другой
стороны - был слишком занят, чтобы купить себе новый автомобиль. Он решил
ждать, пока не починят старый. Не имея никаких занятий, он был всегда
страшно занят. Итак, он достиг фехтовального зала с раскрасневшимся от
ходьбы лицом и прекрасно работал на рапирах со своим усатым
французом-тренером.
- Вы сегодня в прекрасной форме, - пыхтел маэстро, с большим трудом
доказавший, что может еще помериться с таким противником.
- Мне необходимо быть в еще лучшей форме, - заметил Копперсвейт. - Я
получил работу в такой стране, где ваша "боевая шпага", по-видимому, так же
в ходу, как бледный цветочный чай в Пенсильвании.
Фехтовальный маэстро, не брезгавший презренным металлом,
поинтересовался, где может находиться такая страна.
- Вы о ней никогда не слышали, - сказал Билли. - Это остров,
называющийся Колибрия.
Мосье дю Глев оживленно закивал головой.
- Брр... Я туда не ездок. Но я знаю эту страну. Вы правы, клянусь