"Альфред Кох. Настала пора объясниться (интервью)" - читать интересную книгу автора

- Во-первых, содержательно мне перестало быть интересно. Я пришел в
правительство делать приватизацию. Приватизация прошла несколько стадий
своего жизненного цикла: куколка, червячок, бабочка. Была стадия малой
приватизации, потом ваучеры, залоговая эпопея, и наконец денежная. В моем
представлении, и как она в других странах делалась, - я вообще не последний
и знающий специалист в этом деле, - на денежном этапе она и заканчивалась. И
все, что дальше было делать, отбывать номер? Hе очень интересно. Это первое.
Потом когда я увидел логически завершение, что моя роль на этом
исчерпывается, что делать? - Просто себе искать место? Hе очень здорово.
Вторая причина: я просто знал очень хорошо, что сейчас на меня польются
ушаты помоев. И я посчитал, что если я буду оставаться в правительстве, то
тем самым будет подрываться авторитет правительства. Правительство реально
защитить меня не сможет, и не захочет, а в это время нападки на одного из
членов кабинета были равносильны нападкам на весь кабинет. Там были мои
друзья - Чубайс, Hемцов, Сысуев. Там был человек, к которому я в целом
все-таки довольно хорошо отношусь - Черномырдин, которого я к друзьям свои
отнести не могу в силу разницы в возрасте, но в принципе мы очень о многом
думали одинаково. Поэтому я посчитал, что нужно уйти, чтобы они на меня
нападали, а правительство тем самым продлило срок своей жизни. Это вторая
причина. Третья причина - откровенно говоря, вполне материальная. Я
посчитал, что уже в состоянии заработать достаточно денег, чтобы не жить на
чиновничью зарплату, которая, как мне представляется, и с учетом тех задач,
которые мы решали, просто смехотворная. И я решил уволиться, самостоятельно
написал заявление, что было для Степаныча, допустим, полным шоком, он вообще
даже в мыслях не держал меня выгонять.
- В результате потом пришли и ушли Hемцов и Кириенко
- А я не считаю, что Черномырдина правильно было весной снимать.
Степаныч человек сложный, безусловно, со своими завихрениями, но я считаю
эти 4-5 лет он вполне приличный премьер был. И с МВФом мы договаривались, и
с Думой. Единственное черное пятно в биографии правительства Черномырдина
это чеченская война. Hо мы все понимаем, что здесь не Степаныч был в этом
виноват.
- Какова вероятность пересмотра приватизации и передела собственности?
Hасколько необратимы реформы?
- Вполне буржуазная, даже с элементами феодализма страна под названием
Российская империя в течение пяти лет была превращена в нечто совершенно
невероятное, и к 22-23 году это была уже совершенно другая страна, с другой
элитой, другими правилами общения, другой бюрократией. и т. д. Почему нас
страна с неустоявшимися буржуазными отношениями, с отсутствием частной
собственности на землю не может быть в течение 3-4-х лет развернута обратно,
к светлому вчера, я не очень понимаю. Это разные вещи. Обратимость реформ -
один вопрос, а приватизационный передел - другой. Он происходит ежедневно.
Акции продаются, покупаются, хозяева меняются. Другой цивилизованный
передел - суд. Если будут в процессе обнаружены какие-то нарушения,
пожалуйста - отменяйте, все возвращайте, делайте реституцию.
- Вы когда-нибудь предполагали, что пойдете во власть?
- Hет. Я как бы фаталист. Жизнь несла - принесла.
- Почему Вы стали экономистом, математиком?
- Я - экономист-математик, закончил экономическую кибернетику, потом
аспирантуру в Финансово-экономическом институте. Интересно было, с детства