"Ирмгард Койн. Девочка, с которой детям не разрешали водиться " - читать интересную книгу автора

чтобы сделать водяную бомбу, надо искусно сложить бумагу, влить в нее воду и
бросить на улицу. Лучше всего, конечно, сбросить такую водяную бомбу
кому-нибудь на голову. Голова ни у кого от этого не развалится, даже больно
не будет.
Отец очень серьезно заявил мне, что он готов делать вместе со мной
водяные бомбы, но что бросать ими в людей нельзя, бросать можно только на
асфальт.
У нас было очень много бумаги и три ведра воды. Папа сначала долго
тренировался, а потом научился делать бомбы лучше меня. Я люблю папу. Завтра
я скажу об этом маме. Мы долго бросали бомбы на асфальт, и они разрывались с
треском - это было замечательно. Я сказала, что совсем не обязательно
бросать бомбы людям на голову, можно сбрасывать их на асфальт перед самым
носом прохожих, чтобы немножко напугать их, ведь они не поймут, в чем дело.
Отец согласился, но сказал, что уже никаких новых проказ он не разрешит.
На улице пахло липой. Казалось, что воздух можно трогать руками. Внизу
проходила фрейлейн Леве-них с каким-то господином. Я сказала отцу: "Смотри!"
А потом скомандовала: "Внимание! Бросай, бросай же!" И тут он бросил бомбу,
но она упала не перед носом фрейлейн Левених, а прямо на ее зеленую шляпу с
дрожащим пером, по которому я ее и узнала. Левених, конечно, вскрикнула. Я
пригнулась и хотела пригнуть и папину голову, у него ведь нет никакого
опыта. Господин Клейнерц всегда говорит, что с годами люди глупеют. Папа
спрятался только тогда, когда фрейлейн Левених уже успела его заметить. Он
сказал: "Вот проклятая старая ослица... Но я же запретил тебе, дочка,
бросать водяные бомбы людям на голову!" А ведь моя водяная бомба все еще
была у меня в руках.
Я сказала, что была бы рада, если бы мы попали в фрейлейн Левених. Отец
засмеялся, снизу это хорошо было слышно, и заметил: "Да, меня это тоже
обрадовало бы, - ну, а теперь пора спать". Он отнес меня в кровать. Пока он
меня нес, я заснула. Папа спросил: "Ты любишь мальчика?" Я так устала, что
почти не могла говорить, - только сказала, что мы с мамой подробно все
обсудили и что теперь, когда ребенок уже есть, ничего не поделаешь. Может
быть, потом я его полюблю, может быть, когда-нибудь, когда он научится
ходить, я ему одолжу один из своих роликов, но пока мне с таким маленьким
ребенком делать нечего.

МЫ ПИШЕМ ИМПЕРАТОРУ

Нам с Хенсхеном Лаксом теперь не до игр. Мы заняты очень важным делом,
для взрослых это будет большой неожиданностью. Но нам очень трудно
встречаться для того, чтобы заниматься этим делом. И все из-за истории с
новым домом.
Нас обвиняют в том, что мы затопили новый дом. Мы - это дети сторожа
Швейневальда, Хенсхен Лаке, Отхен Вебер и я. Но ничего бы этого не
случилось, если бы, как всегда, не вмешались взрослые.
Когда штукатуры заканчивали работу, мы часто ходили на стройку, потому
что она нам нравилась гораздо больше, чем готовый дом. Нам не разрешали туда
ходить, нам всегда запрещают все интересное. Мы играли на стройке в пожарную
команду. Может быть, мы правда станем когда-нибудь пожарниками, ведь для
этого нужно быть смельчаками. Тогда мы будем мчаться по улицам как
сумасшедшие, и все будут уступать нам дорогу и считать нас героями. Может