"Василий Александрович Кокорев. Экономические провалы (по воспоминаниям с 1837 года) " - читать интересную книгу автора

руководящее воззрение, и мы попробуем подойти к раскрытию его.
Все то, что было отяготительно русскому правительству и народу, было
желательно Европе, потому что всякое наше оскудение усиливало европейское
влияние на Россию. Европа постигала, что верноподданная Россия, преданная в
глубине души безусловному исполнению царской воли, всегда готова двинуться
всюду, по первому с высоты престола мановению; а дабы положить этой силе
преграды и затруднения, надобно было сверх других экономических козней
связать нам руки, т. е. подчинить правилу, что, вместо простых денежных
знаков, можно выпускать только процентные бумаги с продажей их на
европейских биржах, дабы этим способом постепенно вовлекать нас в неоплатные
долги, а верховной русской власти противопоставить власть Ротшильдов и
других заправителей биржевого курса и сделать из этого курса политический и
финансовый барометр для определения русской силы; показания же барометра
заимствовать из бюллетеней иностранных бирж, находящихся в распоряжении
противников нашего преуспеяния. В этой интриге они явились горячими
пособниками, затрудняя царскую мысль и волю во всех ее стремлениях к
созиданию русского благоустройства на свои домашние средства; словом, они
возродили власть принципов и подчинили им боготворимую русским народом его
исконную святыню.
Свершилось! Мы разорились, обеднели и погрязли в неоплатных долгах, а
влияние Европы стало нас придавливать самою ужасною тяжестью - тяжестью
благоволения. И пошла русская жизнь, кое-как путаясь с нога на ногу, с
поддержкою ее милостивыми благодеяниями европейских банкиров, которые до
того вошли во вкус порабощения нас своей денежной силе, от нас же ими
заимствованной, во все время всех предыдущих провалов с 1837 г., что при
последних займах, как было это слышно, требовали уже обязательств от
русского правительства о невыпуске денежных беспроцентных бумаг. Как ни
тяжело наше настоящее положение, но если бы мы могли, наконец, сказать сами
себе, что обеднение наше раскрыло нам глаза и дало истинное понятие о всех
наших провалах и, главное, о причинах, их породивших, тогда бы русская земля
нашла в себе средства к выходу из всех окружающих ее затруднений. "Спасение
наше дома, в своей земле" (слова М.П. Погодина). И кто ведает непостижимые
судьбы Всевышнего? Кто знает, что переживаемое нами угнетение не есть ли
путь к нашему вразумлению и возрождению, путь к переходу в ту светлую
область соединения мудрой царской воли с народным смыслом, где уже никакие
они не будут в силах вносить в народную жизнь ядовитых измышлений?
Следовало бы, прежде чем придти к мысли о невозможности печатать
беспроцентные бумажные деньги, определить, сколько для всей русской жизни
нужно вообще денег, чтобы можно было расплачиваться ежедневно за труд
рабочих по сельскому хозяйству и фабричному производству и т. д.; потому что
при неимении монеты, исчезнувшей по случаю прежде изложенных провалов и
предательских тарифов, надобно, чтобы были, по крайней мере, в потребном
количестве бумажные знаки ценности. Затем следовало бы принять в соображение
наши расстояния, например: Кавказ - Архангельск, Иркутск - С.-Петербург,
Москва - Ташкент, Варшава - Амур и т. д. У нас никакого исчисления по этому
основному вопросу еще никем не сделано, и мы сами не знаем, много или мало у
нас денежных знаков, и скорее надобно думать, что их мало, по тем
затруднениям, какие повсюду встречаются в денежных расчетах. Безусловные
поклонники чужеземных правил, не входя ни в какие подробности и не исчислив
размера нужного для крайних надобностей количества денег, громогласно вопиют