"Сергей Адамович Колбасьев. Арсен Люпен ("Бахметьев" #1) " - читать интересную книгу автора

Во время занятий гимнастикой выяснилось, что он ловок как обезьяна и,
бесспорно, мог бы добраться до люстры. Овцын хотя никаких гимнастических
способностей не проявил, но выглядел сильным и устойчивым. Он мог стоять
внизу и поднимать своего сообщника.
К тому же и Овцын, и Патаниоти были высокого роста, и в довершение
всего оба интересовались литературой, что само по себе тоже было кое-какой
уликой.
Так мыслил и писал Иван Посохов, но одними пассивными наблюдениями он
не ограничился и вскоре сделал чрезвычайно хитрый ход,
Он конфиденциально переговорил с преподавателями французского языка
мосье Грио и мосье Чижуевым и попросил их в ближайшую диктовку включить
слова: ваш восторженный поклонник.
А потом сидел всю ночь напролет и сличал почерки полутораста тетрадей с
почерком на карточках. Работа эта была нешуточная, зато и результаты ее
оказались значительными.
Патаниоти писал в точности как Арсен Люпен!
Правда, судя по всем его письменным работам, он был весьма слаб в
орфографии и едва ли смог бы самостоятельно сочинить даже самую простую из
всех надписей на карточках.
Однако и тут сразу же удалось докопаться до истины. Овцын оказался
превосходным знатоком французского [37] языка. Конечно, он сочинял все фразы
за Патаниоти, и, конечно, это было лишь хитрой уверткой, рассчитанной на то,
чтобы сбить с толку расследование.
Разгадав ее, Посохов настолько обрадовался, что эти свои мысли
озаглавил:"Сеть сужается".


8

Во всех ротах, кроме старшей, унтер-офицерам была отведена отдельная
комната, носившая наименование унтер-офицерской курилки.
Мебель в такой комнате стояла нехитрая: все те же желтого дерева
конторки и табуреты, но, как это явствует из самого ее названия, в ней
разрешалось курить, а значит, приятно было посидеть и поговорить о разных
разностях.
И вечером в унтер-офицерских курилках собиралось немало гостей.
Особенно в четвертой роте, где наиболее популярной личностью был Василий
Бахметьев.
- Удивительное дело, - сказал барон Штейнгель и от удивления поднял
брови.
- Если только ты не врешь, конечно.
- Вру? - возмутился Патаниоти. - Это ты всегда врешь. Нам сейчас перед
фронтом прочли приказ. Старый хрен Максимов вышибается по случаю неизлечимой
болезни, и вместо него в исполнение обязанностей ротного командира заступает
Иван Дерьмо. Так там все и написано.
- Жаль старика, он был безвредный, - сказал Домашенко.- Не знаешь, чем
он был болен?
- Каким-нибудь размягчением мозгов, - ответил Бахметьев. - Старческими
последствиями юношеских развлечений.
- Не иначе, - согласился Штейнгель и повернулся к Домашенко: - Ты