"Андрис Колбергс. Тень (Роман)" - читать интересную книгу автора По расписанию, висевшему на стене, выходило, что следующая остановка
минут через двадцать. Держась за поручень, Виктор вглядывался во тьму - блеснет вдали за окном огонек и погаснет, закрытый кустом или купой деревьев. Наконец поезд стал тормозить, мимо окна проплыл состав нефтевоза, стоявший на подъездном пути. Он изготовился к старту. Проще простого: левой рукой схватить куртку с шубой, правой - чемодан и - ходу. Поезд тормозил долго, он открыл купе. - Вы тоже не спите? - тихо спросили из темноты. - Какая это станция? - Не разобрал, - буркнул он. Забравшись на полку, он стал мысленно проклинать женщину, которая так некстати проснулась и тем самым спасла свою шубу, клял на чем свет стоит старушку с трешницей, из-за которой его побили, ругал Свамста и Беллу с ее Вадимом Петровичем и всех прочих. Он жалел себя за невезение, он ощущал себя жертвой. Виктор растянулся на полке во весь рост, опять коснулся носком шубы и отдернул ногу, как от раскаленной плиты. Я жалкий неудачник... Как мне в последнее время не везет... А раньше было иначе... Жалость к себе росла, и вместе с нею росла злость к женщине, не вовремя проснувшейся и поэтому оставшейся при своих шмотках. Если бы за это не грозило наказание, он сорвал бы шубу силой, а может, и ударил бы при этом, потому что шуба в его восприятии была уже не чья-то вещь, а прочная основа свободы, этого крылатого чувства, этих двух недель, которые он мог бы проколобродить, где хочет и как хочет. Две недели опущенной головой, полицемерить, понадавать гору обещаний. А что делать? Другого выхода нет. Или скукотища, или - под забор, откуда даже милиция тебя подбирает без особого рвения. Если нет у тебя определенного места жительства, если не за что зацепиться, проще пареной репы докатиться до жизни под забором. С утра, как только открылся вагон-ресторан, он пошел туда и как следует напился. С горя и хандры. Сам дал такое определение. С хандры и горя. Последняя возможность напиться, завтра все - если отец почувствует хотя бы легкий запах спиртного, визит можно считать неудавшимся. Пока он сидел за столиком, у него появилась хорошая мысль: он будет учиться. Год займут подготовительные курсы, лет пять уйдет на учебу. Старик от умиления расплачется! И даже при самых средних успехах готовь мешок - деньги посыплются, а с ними и прелести студенческой жизни перейдут в иное качество. Гаудеамус игитур... Молодость скоро кончится! Мышей ловят крадучись, как говорит английская пословица. Для начала сойдет и общежитие, потом отец комнату снимет. Не сразу, вначале будет принюхиваться, приглядываться. Зато потом радость старика будет безмерной. "Мой сын студент", - это звучит. К тому же вместе с отцом жить не придется, лучшие вузы - в Москве и Ленинграде. По пути с вокзала загляну в библиотеку, полистаю газеты, чтобы разговор вышел конкретный: мол, собираюсь в такой-то и такой-то институт, подготовительные курсы тогда-то и тогда-то. Он уже видел свое будущее в розовом свете. Пригодится-таки диплом об окончании средней школы, полученный в колонии. А он, дурак, чуть было не |
|
|