"Сидони-Габриель Колетт. Дом Клодины ("Клодина" #6)" - читать интересную книгу автора

Прошло несколько лет, а малышка Буйу все хорошела и хорошела. Иные даты
даже запали нам в душу, например церемония награждения учащихся, во время
которой робкая и неразборчиво лепечущая себе под нос басню малышка Буйу
расплакалась и стала такой хорошенькой, как персик под проливным дождем...
Ее первое причастие наделало шуму: после вечерни она отправилась со
своим отцом, продольным пильщиком, в Коммерческое кафе пропустить по
стаканчику, а затем, вся такая женственная и кокетливая, протанцевала весь
вечер на публичном балу в своих белых туфельках.
С гордым видом, к которому она нас приучила, она сообщила нам на
следующий день, что идет в ученицы к швее.
- Вот как! И к кому же?
- К госпоже Адольф.
- Да? И сразу будешь зарабатывать?
- Нет, мне всего тринадцать лет, зарабатывать я буду только на будущий
год.
Она без сожаления покинула нас, да и мы спокойно отнеслись к ее уходу.
Красота уже изолировала ее от всех нас, подруг у нее не было, да и успехами
в учебе она не отличалась. Воскресные дни и четверги, которые могли бы
сблизить нас, она полностью посвящала своей семье, что была в городе не на
хорошем счету, своим восемнадцатилетним кузинам, имевшим привычку дерзко
стоять на пороге дома, своим братьям - подмастерьям каретника, что с
четырнадцати лет "носили галстук", курили и посещали то "Парижский тир" на
ярмарке, то развеселый "Винный погребок", что бесперебойно снабжался
благодаря стараниям вдовы Пимель.
На следующее же утро я повстречалась с малышкой Буйу: направляясь к
швейной мастерской, она поднималась вверх по нашей улице, я же спускалась по
ней, идя в школу. Разинув рот от удивления и завистливого восхищения, я
застыла как вкопанная на углу Сестринской улицы, глядя ей вслед. Вместо
черной школьной формы до колен на ней была длинная юбка, блузка из розового
сатина в складочку и передник из черной ангорской шерсти. Ее волосы,
скрученные и уложенные в "восьмерочку", по-новому очаровательно обрамляли
круглую, величественную головку, в которой от детского оставались лишь
свежесть и бесстыдство - правда, еще не осознанное - маленькой деревенской
распутницы.
В то утро старшие классы прямо-таки гудели.
- Я видела Нану Буйу! В длинном, моя дорогая, в длинном. И с шиньоном!
И с ножницами на боку!
В полдень я влетела, запыхавшись, в дом, уже с порога крича:
- Мама! Я видела Нану Буйу! Она проходила мимо нашей двери! В длинном,
мамочка, в длинном платье! И с шиньоном! И на высоких каблуках, и с...
- Ешь, Киска, ешь, а то котлетка остынет.
- И в переднике, мама, ох и красивый у нее передник... шерстяной, а как
будто шелковый! А можно мне...
- Нет, Киска, тебе нельзя.
- Но раз Нане можно...
- Да, ей можно и даже нужно в тринадцать лет носить шиньон, короткий
передник, длинную юбку - ведь это, к несчастью, форма всех тринадцатилетних
малышек Буйу в этом мире.
- Но...
- Значит, ты хотела бы полную форму малышки Буйу? Тогда так: все, что