"Сидони-Габриель Колетт. Дуэт" - читать интересную книгу автора

У нее закружилась голова от глотка анисовки. Она села и кончиками
пальцев дотронулась до сложенного листка бумаги в кармане белой блузы.
- Мишель, я хочу сказать тебе правду.
Это не обезоружило его, он рассмеялся:
- Опять! Опять ты хочешь сказать мне правду? Во-первых, какую правду?
Одну я уже знаю, и, признаться, мне ее более чем достаточно. Я бы даже
сказал, она мне осточертела. А есть еще и другая? Ну и дела!.. С неба
сыплются откровения, раскройте передник пошире... А?.. Что ты сказала?
- Я? Ничего. Жду, когда ты перестанешь. Неужели так трудно вести себя
просто?
Мишель опустил глаза, лицо и голос изменились:
- Да, милая моя детка, очень трудно, уверяю тебя. Когда терпишь то, что
терплю я, гораздо легче вести себя непросто: изображать спокойствие и
любезность, не броситься куда-нибудь - в пьянство, в реку, в разные там
снотворные...
Он тяжело сел на стул недалеко от нее.
- Удивительно все же, что человек может до такой степени зависеть от
оттенков страдания, от оттенков измены... Никогда бы в это не поверил. Я
говорю тебе раз, другой, двадцать раз: если бы еще дело было в...
Она вскочила, бросилась к нему:
- Вот именно! Мишель, Мишель, послушай, это я во всем виновата, мне
надо было все сказать тебе раньше... Мишель, у нас есть надежда...
Она выказала излишнюю веселость, и поняла это. "Ну-ну! Это для него все
же не праздник..." Ей бы хотелось пробудить в нем любопытство, тревогу. Но
он сидел отчужденный, вздернув плечо, сощурившись. Она прибегла к помощи
своего чарующе жалобного голоса:
- Помоги мне, Мишель, хоть немного! Ты же видишь, как я мучаюсь!
- Я вижу в основном то, - сказал он, - что ты похожа на сквозняк.
Сколько предисловий и жестов! Какой шум! Сколько от нее шума, от этой
правды!
Она покраснела, оскорбленная в своих лучших чувствах, в стремлении к
примирению.
- Ладно, тогда я сразу перейду к делу, без лишних слов. Вспомни, ты
много раз повторял, что предпочел бы...
Она запнулась.
- ...что ты придавал бы меньше значения...
Он сделал движение рукой, как бы отталкивая слова, которые она
собиралась произнести:
- Понятно, понятно, давай дальше...
- И что ты снисходительно или, по крайней мере, с пониманием...
- Ну да, да...
- ...отнесся бы к...
Он сжал кулак, притиснув его к зубам:
- У-у! Дальше, черт возьми...
Забыв о всякой сдержанности, она выпалила:
- Так знай, я спала с Амброджо потому, что мне этого хотелось,
исключительно поэтому! И я перестала с ним спать, потому, что мне
расхотелось! А помимо этого твой идиот из Ниццы никогда не вызывал у меня ни
малейшего интереса! Вот что я хотела тебе сказать!
Она распахнула окно; дождь хлестнул ее по разгоряченному лицу, порыв