"Сидони-Габриель Колетт. Дуэт" - читать интересную книгу автора

отблеск.
- Тут... и вот тут... - произнес он вполголоса. - Такой цвет, его бы
перенести на картину... Тебя словно освещала рампа, в которой две трети
красных лампочек и треть - синих... Красный... пурпурно-лиловый...
великолепно...
Она пожала плечами, лицо выражало полнейшее недоумение:
- Я иду обедать. Мишель. Пирог остынет.
- Постой!
Не столько это слово, сколько звук его голоса заставил ее остановиться,
Мишель как-то странно вскрикнул - на двух высоких нотах. Она знала, отчего у
него так меняется тембр голоса. Обернувшись, она увидела посеревшее лицо
Мишеля, услышала его учащенное дыхание. Она помедлила, позволила себе
роскошь подумать: "Он похож на Мато в миниатюре..." А затем с достоинством
вошла в неведомое.
- На что ты злишься, Мишель?
Он тряхнул курчавой головой, словно желая отбросить все, что она
собиралась сказать.
- Не усложняй. Тут что-то было... Ну же, Алиса... Ты говоришь, что нет
никакого бювара, никакой лиловой штуки... Но я же не сошел с ума, повтори
еще раз... Нет никакого бювара?
Она печально взглянула на изменившееся лицо мужа, на темные круги,
мгновенно обозначившиеся у него под глазами. Быстро обшарила взглядом стены,
потолок между массивными балками, ища какой-нибудь блуждающий отблеск,
пурпурную искорку в зеркале, луч, преломившийся в граненом стекле и
отраженный другим стеклом. Но ничего не нашла и снова перевела взгляд на
Мишеля.
- Нет, - грустно сказала она.
Она наблюдала за ним с такой тревогой, что он попался на эту удочку.
Резко выдохнув, он упал в кресло, в котором до того сидела Алиса:
- Господи, как же я устал... Что со мной было? Что происходит?
Он поднял голову, по-детски потянулся к ней, и она чуть не поддалась
желанию обнять его, всплакнуть, вздрогнуть при мысли о миновавшей опасности.
Однако позволила себе не больше того, что требовала осторожность. Сложив
губы в мягкую удивленную улыбку, заставила глаза широко открыться и
выдержать умоляющий взгляд Мишеля:
- Как ты меня напугал, Мишель! - жалобно сказала она.
Он созерцал ее с тревожной и суровой нежностью, которую многие
легкомысленные мужчины втайне испытывают к своей верной подруге, и уже
облегченно вздыхал, видя ее прежней, такой неизменной: ее розовый рот с
широкой, часто в трещинках нижней губой и короткой верхней, чуть вздернутой
к носу - чуть плоскому, чуть приплюснутому носику, некрасивому и
неподражаемому камбоджийскому носу, - а главное, глаза, удлиненные, словно
листья, где зеленое переливалось в серое, казавшиеся светлее вечером, при
лампе, и темневшие утром...
Она не двигалась, не отводила взгляда. Но Мишель увидел, что под густой
челкой одна из бровей Алисы едва заметно подергивалась, как от легкой
нервной судороги. И в то же время его ноздри ощутили запах, выдававший
волнение, запах испарины, которая выступает на теле от страха и тоски,
запах, который словно зло передразнивал аромат сандала, разогретого солнцем
самшита, - аромат, принадлежавший часам любви и долгим дням в разгаре лета.