"Александр Колпаков. Гриада" - читать интересную книгу автора

вспыхнув зловещим темно-фиолетовым светом, потухали вовсе, так как их
излучение смещалось для нас в невидимую ультрафиолетовую область
спектра. Из бесконечной дали на смену "потухшим" появлялись мириады
новых, проходя ту же гамму цветов. И так без конца.
Звезды, от которых "Урания" удалялась, представляли собой иную
картину: их цвет изменялся в сторону красного конца спектра.
В течение ряда часов я наблюдал, как наше Солнце - крохотная
желтая звезда в левом углу экрана - последовательно превращалась а
оранжевую, красную, багровую, темно-вишневую звезду; затем оно погасло
для нас потому, что стало излучать невидимый инфракрасный свет.
Самойлов пожевал губами. Я уже знал эту характерную привычку -
признак сильного волнения. Еще бы! Впервые в жизни не умозрительно, а
в действительности наблюдал он субсветовую картину Вселенной. Куда не
взглянешь, всюду дрожат, мерцают и переливаются всеми цветами радуги
небесные светила.
В свете этой величественной иллюминации мы плотно пообедали (или
позавтракали, как угодно. Обычный земной распорядок суток для нас
просто не имел смысла). Электронный автомат-повар готовил пищу гораздо
лучше, чем шеф повар "Гранд-отеля" в Космоцентре.
Звездолет буквально пожирал пространство. Теперь мы мчались по
заполненной межзвездным туманом великой Галактической дороге. Так
назвали астрономы Земли орбиту, по которой движется большинство звезд,
в том числе и наше Солнце, вокруг центра Галактики, завершая один
оборот в двести миллионов лет. Мы давно отставили окрестности Солнца,
которое плелось по той же дороге где-то позади. Его скорость - двести
семьдесят километров в секунду - смешно даже было сравнивать с нашей,
ибо мы вплотную приблизились к самому порогу световой скорости, к
"эйнштейновскому" порогу, как скептически сказал Самойлов, намекая,
очевидно, на то, что ему первому из людей дано переступить его.
Меня точно завораживала стрелка автомата - указателя скорости. Она
предательски дрожала у самого индекса "С" - "Скорости света". Перейдет
или нет?.. Академик тоже уже не пытался казаться невозмутимым. Он в
который уж раз включал автомат, неизменно докладывающий своим
нечеловеческим бесстрастным голосом одну и ту же скорость движения:
"299 795 и одна десятая километра в секунду..."
- Подумать только - нервно шептал он. - На оставленной нами Земле
время течет в тысячу двести раз быстрее, чем в нашем астролете!
Значит, полчаса, проведенные нами за едой, равны двадцати пяти
земным суткам. Почти месяц! Следовало, видимо, торопиться с подобными
житейскими мелочами. А то как-то не по себе становится, когда
подумаешь, что, вздремнув в анабиозной ванне астролета четверо суток,
одновременно просыпаешь полтора десятилетия в истории Земли.
Космическая иллюминация стала угасать. Позади потухли все
багровые, красные и вишневые светила. Ни единой звездочки, ни единого
проблеска и светового луча. Сплошной мрак! Впереди же из невообразимой
дали тускло мерцали инфракрасные звезды, ставшие видимыми благодаря
все тому же эффекту Допплера. Лишь светила, пересекавшие направление
движения "Урании", по временам вспыхивали голубым светом, чтобы
вскоре, заалев, также исчезнуть в черноте звездной ночи. Вокруг
астролета бушевали радиоактивные излучения, в тысячи раз более