"Александр Колотило. Афганистан идет за нами вслед " - читать интересную книгу автора

лагерь никого не пропускать. Конечно, не все одним миром мазаны. Среди
советников были люди исключительной порядочности, храбрости, доброты. Но
немало оказалось и таких, кто грел руки на своих собратьях. А тем и без того
платили гроши - двести тридцать чеков младшим офицерам и прапорщикам, триста
сорок пять - старшим.
Степанов принципиально не участвовал в этих сделках. Лишь перед самой
заменой, отступив от своего правила, накупил сувениров.
Помимо обмена чеков на афгани была и другая статья дохода. Местные
дуканщики проявляли интерес ко всему. Особенно к сигаретам, инструменту,
водке. С первых дней в лагере стал практиковаться "натуральный" обмен. Шапка
шла за японский зонтик, пачка сигарет - за "щипчики" для ухода за ногтям.
Показывают как-то фильм в клубной палатке "Я - Шаповалов Т.П." На экране
главный герой, сыгранный Евгением Матвеевым, рассказывает супруге о своей
командировке в Афганистан. Дескать, есть такой город Кабул, речка, которая
так же называется... Люди бедные, но добрые. "Вот я тебе подарочек
привез", - протягивает жене сверточек. Вдруг палатка начинает трястись от
взрывов хохота.
- Щипчики! Щипчики!.. - кричат весело зрители.
Как тут не вспомнить прапорщика из батальона связи, получившего строгий
выговор по партийной линии за обмен пачки сигарет на эту безделушку.
Командование всеми силами пыталось пресечь деятельность менял. Однако
находились среди них такие ушлые, что не помогали никакие меры. Сделки
coвepшaли в Кабуле, на границах лагеря, обманывая бдительное око патрулей,
следивших за тем, чтобы не было нежелательных контактов с местным
населением. После Алексей не мог без смеха вспоминать один случай.
Засекают прапорщика из рембата, пытающегося сбыть домкрат. Тот, как
говорят, ноги в руки и - ходу. Патрульные - за ним. Прапорщик бежит, не
разбирая дороги, и вваливается по самые плечи в отрытую щель "особого
назначения". Подбегают преследователи. Меняла с трудом вылезает из отхожего
места и кидается к начальнику патруля: "Черт попутал... Черт попутал,
товарищ старший лейтенант..." И протягивает ему домкрат. А тот в сторону, в
сторону. Вонь такая, что рядом стоять невозможно. Однако прапорщик наседает
со своими извинениями. Тут уж роли меняются. "Иди ты сам к черту," - кричит
офицер и отбегает в сторону еще дальше. Он зорко следит за каждым шагом
менялы, не подпуская его к себе на расстояние ближе двух десятков метров...
Не удался бизнес у рембатовца. Но были и такие, особенно среди
прапорщиков, кто работал по крупному - расчетливо и наверняка. Сигареты,
мыло продавали ящиками. Бойко торговали водкой. Сбывали ее и своим. По
двадцать пять чеков за бутылку. Стоила она тогда в Союзе около четырех
рублей. Драли же в шесть раз дороже. Впрочем, даже не в шесть, а в
двенадцать раз. Ведь один чек шел в Союзе за два, а то и за два с половиной
рубля.
А не брать водку даже за такие бешеные деньги порой было просто
невозможно. Прилетает, например, из Кундуза к Степанову друг детства Женька
Сухин. Семь лет не виделись. Как водится, задумались, чем бы отметить
событие. "Возьмем бутылку, - говорит Алексей, - сядем вечерком вдвоем в
машине..." "Э, нет, давай не так, - не соглашается Женька. - Пусть праздник
будет у всех. Для каждого из вашей "молодежной" палатки. Два лучших друга
встретились... Что нам в Афгане считаться? Сегодня радуемся, а завтра..."
"Черт с тобой, и правда - всем так всем", - соглашается Степанов. Идут