"Александр Колотило. Афганистан идет за нами вслед " - читать интересную книгу автора

оперативного дежурного сводку...
Вертолеты уже не взлетали. Аэродром затих. Стрельба в Кабуле тоже стала
реже.
Завтра прилетит самолет со свежими газетами. Степанов в "Правде"
прочитает маленькую официальную заметку, где будет заявлено, что ни одно
советское подразделение не принимает участия в боевых действиях. Взбешенный,
Алексей изорвет в мелкие куски газету и будет ругаться самой последней
площадной бранью - в этот день он увидит Медведя в неструганном тесном гробу
с полузакрытыми глазами. Закрыть их так никто и не решится...

4.

С проверки боевого охранения Степанов вернулся за полночь. Выезд прошел
без происшествий, не считая маленького нюанса. На пути к левофланговой роте
БТРД был обстрелян своим же часовым. Алексей не знал, что в нескольких
сотнях метров от позиций в арыке выставлен секретный пост. Машина уже
миновала его, когда часовой вдруг спохватился и дал очередь в корму. Пули
горохом ударили по броне, никому не причинив вреда.
- Разворачивай, - приказал механику-водителю офицер, - подъедем к нему.
Не может свой "бэтээр-дэ" отличить, что ли...
Зажав правый рычаг до упора, солдат крутанул машину на месте.
- Только потихоньку... Остановись... помигай фарой, а то он с испугу и
в лоб нам засветит, - командовал Степанов.
Часовой понял свою оплошность. Сначала нерешительно выглянул из арыка,
затем, оскальзываясь в грязи, вылез на дорогу. Взяв автомат наизготовку,
медленно подошел к машине, стараясь держаться у самого края пространства,
вырванного из тьмы светом фар.
- Иди, иди.... не бойся, - выглянул в откинутый люк Алексей.
- Пароль! - крикнул часовой, ни на миг не опуская автомат.
- Так спрашивай, что, совсем уже...
- Пять! - спохватился десантник.
- Одиннадцать...
На каждую ночь в лагере назначался цифровой пароль. Число было не более
двадцати. В эту ночь паролем служила цифра "шестнадцать". В сумме
шестнадцать - запрос и отзыв.
- Ты что это, друг, проспал?
- Дать бы ему в лоб... - вмешался механик-водитель. - Влупил по своим.
Хорошо, что мы на "бронике".
- Да ладно, - прервал "водилу" офицер. - Бывает всякое. Спасибо, все
обошлось.
- Виноват, - ответил часовой и, опустив голову, отвернул ее чуть
вправо, в сторону от света.
"Ну, пацан, точный пацан", - подумал о солдате Степанов.
Грязный, виноватый, часовой больше вызывал сочувствие, чем неприязнь.
Сколько им, беднягам, доставалось в этом Афганистане. Уже два месяца, как
батальон не выходил из боевого охранения. Службу несли круглосуточно. Ночью
две третьих на позициях, одна отдыхает. Как на войне. А что такое сидеть
часами в окопе - в грязи, в холоде, в сырости... Степанов видел, как
отдыхали десантники, свободные от службы. Лежат в палатке в покат на
брезенте, расстеленном прямо на земле. В "десантуре", лишь сняв сапоги. И