"Виктор Колупаев. Жилплощадь для фантаста" - читать интересную книгу автора

Ага? Работа. Теперь, значит, снова через весь город. Но ведь это не на всю
жизнь. На три, четыре года, пусть на пять. Ведь должен же я когда-то
бросить все, кроме своих рассказов. Писать так писать. Стилем своим не
обольщаюсь. Тут ведь время нужно. Спокойно, не торопясь... по пять, по
десять раз все переписывать. Возьмусь и за стиль. Не только одними сюжетами
будут интересны рассказы. Вот будет отдельная комната. Пятнадцать метров.
Диван сюда. Там стенка для книг... И белить здесь каждый год не надо. Обои!
Хорошо. Курить прямо в комнате. Тоже удобно. Трубку надо купить... Фу?
Курить ведь тогда не буду, решил уже. Брошу. И начал-то только из-за этой
эпопеи... А секретер у окна, как и раньше. Там стол для Валентины. У-у?
Сколько места-то еще... Два стула... или три. Когда-нибудь и кресла. Хорошо
будет читать в кресле, а рядом маленький столик, на котором перфокарты и
ручка, чтобы сразу выписки делать. А ведь еще можно читать и в постели,
лежа... И Валентина иногда на ночь почитает. Теперь вместе. Незаметно усну,
она свет выключит. А если она уснет раньше, то я сразу иду на кухню. Вот
где читать-то! Боже, что за кухня! Квартира! На все плевать. Ведь теперь не
придется сидеть под храп тещи. Никакого храпа, никакого! Это же ведь просто
невероятно. Неужели можно спать, не слыша чужого храпа, всеобъемлющего,
вечного?.. Далеко вот только. Но все образуется, утрясется... И троллейбус
когда-нибудь на Чердак пустят. Но тишина. Главное - тишина! Тишина...
тишина... И звук...
...шагов.
Туфли, темно-красные с черным, на толстой, которой не страшна никакая
грязь, подошве, но легкой на ходу, бесшумной.
Заныли суставы. Вот сейчас. Вот сейчас будет трудно сделать шаг. Минут
пятнадцать-двадцать будет больно, как будто кто-то выворачивает пальцы из
суставов. А потом...
... - Встаньте! - крикнул Федор. Гул от его голоса раскатился по...
(тут еще не было найдено слово). Те трое низко приникли к полу. Четвертый
перестал играть обрывком цепи.
- Кто? - спросил Федор.
- Федька, - прохрипел боярин. - Михайлов сын... Собака Приклонов.
- Это который на Казань ходил? - уточнил Федор.
Вот именно? Не просто "он", а Федька! Собака Приклонов.
И что это он вырядился в такую погоду-погодищу? Ах, да... Учреждение.
Ведь эти туфли и не ходят по грязи, не для того они сработаны. Разве что:
туда-сюда двадцать метров по чистому асфальту, потому что в центре города
асфальт метут и стараются не пускать сюда самосвалы с ошлепками грязи.
Одни из кабинета, другие в кабинет. Эти тоже импортные... А почему?
Почему я думаю, что они импортные? Так ведь надежные и крепкие, красивые.
Такие разве в магазине купишь? Прошу прошения! Поэтому и думаю, что они
импортные. А на самом деле, может быть, и наши, со знаком качества.
И снова шум из кабинета. А секретарша, кажется, и не заходила туда,
чтобы передать мою просьбу. Но просить вторично или посоветовать провернуть
это дело побыстрее я не мог. А время шло. Да черт с ним, со временем! Оно
идет у всех. Вот разве что у меня сейчас проходит бесполезно. А оторвать
Главного распорядителя от работы, значит, отнять у него минуту, а может, и
полторы, если разговор затянется. Тогда у него время пропадет зря.
И всего-то нужно: вам в квартире пока отказано по такой-то и такой-то
причине. Всего хорошего! Ах, да... Ведь отказано. А в голову лезут дурные