"Юрий Комов. Портреты без рамок " - читать интересную книгу автора

а на следующий день Джек Уорнер организовал в Голливуде "просмотр для
аудитории, состоящей из рабочих": и там, и там реакция зрителей была, как
заметили специальные наблюдатели, "положительной". На рекламную кампанию
картины "Уорнер бразерс" выделили полмиллиона долларов. На приеме после
премьеры, состоявшейся в Вашингтоне, присутствовало 4 тысячи именитых
гостей, и всем им картина понравилась, как писали газеты, призывом к
единению сил в борьбе с общим врагом - фашистской Германией.
Но вот фильм вышел на широкий экран, и тут же раз дались (недружные,
правда, сначала) голоса протеста. Первой ополчилась на картину, по вполне
понятным причинам, протроцкистская газета "Нью лидер", выходившая в
Нью-Йорке. А вслед за этим, 9 мая 1943 года, в "Нью-Йорк таймc" появилось
вполне обстоятельное письмо философа Джона Дьюи, которое в воскресенье
перепечатали все издания известного газетного магната Херста.
Дьюи, возглавлявший специальную комиссию, самостоятельно занимавшуюся
изучением материалов политических процессов, проходивших в СССР в 30-е годы,
пришел к однозначному выводу: все обвинения, построенные на песке, составные
чудовищной ловушки; разыгрывавшийся судебный фарс вопиющее нарушение
советского права, приговоры необоснованные и произвольные. Комиссия Дьюи
опубликовала свой 2-томный доклад, а сам он и раньше уже выступал в печати,
предостерегая, что в книге Дэвиса допущены многие существенные неточности
Теперь Дьюи утверждал, что новый фильм "Миссия в Москву" это "первый в нашей
стране случай тоталитарной пропаганды, рассчитанной на массовое потребление,
пропаганды, которая фальсифицирует историю, искажая ее, опуская
действительно имевшее место и вводя надуманное" Кроме того, Дьюи осуждал
сделанный в фильме акцент на то, что изоляционисты в американском Конгрессе,
выступавшие перед войной против активного участия США в европейских делах,
то есть фактически против борьбы с фашистскими агрессорами, играли на руку
нацистам. Возмущенный этим фактом. Дьюи писал: "Все усилия сводятся к
дискредитации американского Конгресса и одновременно представления советской
диктатуры в виде передовой демократии".
Материалы Дьюи не прошли незамеченными. В прессе завязалась
ожесточенная перепалка. Защитники книги и фильма настаивали па связях
Троцкого с нацистами, на реальности коварных планов заговорщиков в Москве, а
в заключение просто делали вывод о нелояльности поведения лиц, оспаривавших
содержание произведения, "положительно характеризующего союзника в нынешних
обстоятельствах военного времени". И при этом все отмечали необычную
"открытость ленты, затронувшей важный для американцев политический вопрос".
Джеймс Эйджи в "Нэйшн" назвал фильм "первым советским продуктом,
выпущенным одной из ведущих американских студий". "Наконец-то, писал он,
имея в виду изоляционистов, консерваторов вывели на чистую воду, показав
хотя бы часть тех их действий, которые привели нас к войне". Интересно, что
в отношении подачи информации о процессах над участниками
"правотроцкистского блока" Эйджи пытался сохранить нейтральную позицию
заявляя, что верит этому и не верит. И такая реакция, по-видимому, была
наиболее распространенной в среде американской интеллигенции.
Редакции шлет тем но менее получали сотни писем с прямо
противоположными мнениями: одни писали, что этот суперфильм увидят по
крайней мере 50 миллионов американцев, а ведь "история в нем
подтасовывается, и диктаторский режим превозносится", другие утверждали, что
фильм подкупает исключительной правдивостью, и предупреждали, что "кое-кто