"Сергей Конарев. Балаустион " - читать интересную книгу автора

потом сам возглавил бы кузницу и принес еще столько пользы людям. А теперь,
погляди, что ты с ним сделал...
- Вр-решь! Сволочь! Убью! - диким голосом проревел Леонтиск, бросаясь
всем телом на решетку. Архонт понял, что слегка не рассчитал расстояние,
нервно подался назад, но не успел: вывернув руку, узник схватил его за край
одежды, рывком подтянул к решетке, другой рукой, дрожащими от ненависти
пальцами, вцепился в горло. Все это продолжалось не более мгновения;
Алкимах, немедленно отреагировав, подскочил и сквозь решетку ударил
Леонтиска тупым концом копья под ребра. Удар был настолько сильным, что
оторвал взбесившегося арестанта от его жертвы, сложил вдвое и отбросил
назад. Схватившись руками за живот, скрипя зубами от боли, Леонтиск
скорчился на холодном полу.
- А ты еще дурнее, чем я думал, - холодно проговорил Демолай, поправляя
одежду. - И не замедлил бы наказать, как подобает, если бы не уважал так
твоего благородного родителя. Авоэ, чтобы уберечь тебя от тебя самого - кто
знает, быть может, ты не совсем пропащий, и в будущем станешь достойным
сыном своего отца? - проведешь здесь пару недель, месяц, если потребуется.
Будешь свободен, когда дело будет сделано, и ты уже ничему не сможешь
помешать. И отправляйся потом хоть в Спарту, чтобы выть как верный пес на
могиле своего хозяина Пирра, хоть в Аид, мне все равно!
Взмахнув полами белоснежного с пурпуром плаща, архонт резко повернулся
и отправился к выходу. Палач с его страшной корзиной последовал за ним.
- Архонт Демолай! - голос из-за решетки был сиплым, как будто
задушенным, но таким зловещим, что архонт поневоле оглянулся. - Т-ты...
Скорчив досадливую гримасу, покачав головой, архонт Демолай вышел вон.
Ему на смену из коридора появился ухмыляющийся, счастливый Клеомед.
- Ну, как тебе представление, чудик волосатый? Не правда ли,
впечатляюще? Скажу честно, старался для тебя. Если б я не настоял, глядишь,
и в живых бы оставили гонца твоего неумелого.
- Мразь!
- Что? Не расслышал. Так вот, когда его привели к нам, соплячка твоего
недоделанного, он сперва брыкался, как козленок на алтаре. Пришлось, по
традиции, железку накалить, поприкладывать к разным местам, что понежнее.
- Заткнись, сволочь! Не желаю тебя слушать! - Леонтиск закрыл лицо
дрожащими руками. Слова хилиарха резали, как ножи.
- Прикладываем, значит, щипчики горячие туда, сюда, - с наслаждением
продолжал Клеомед, упиваясь страданиями врага. - Молчит, подлец! Я уж думал,
ничего не поможет - мерзавчик оказался к горячему железу привычный. Тут
Аристоксен, палач папанин, предложил места прижегов уксусом поливать, он у
нас большой специалист в этих вопросах. Эх, жаль, не разрешили тебя к нему
сводить, хотя бы ненадолго! Так вот, ты знаешь, с уксусом пошло дело!
Заговорил соплячок, залопотал, пропала охота в героя играть. И о грамоте
твоей, скитале дурацкой, все поведал. Мы ее сразу нашли у него в вещичках, и
прочли, извини, с помощью того золоченого фаллоса, что обнаружили при тебе.
Да ты не дергайся, прочитали бы и так, это ж только идиоты-спартанцы могут
пользоваться такой детской формой тайного письма и надеяться, что о ней
никто не знает. А он кричит, убивается: "Наматывать ее, - говорит, - надо".
Ну, мы и намотали, значит, эту твою скиталу ему на шею...
- Клеомед, богами тебя заклинаю - замолчи! - простонал Леонтиск. Слезы
разъедали ему глаза, подобно уксусу.