"Сергей Конарев. Балаустион " - читать интересную книгу автора

- Намотали ему, говорю, на шею эту удавку, - безжалостно повторил
хилиарх. - Показалось, вроде толстовата шея - не совпадают буквы. Что
делать? Взялись за два конца, я за один, Аристоксен за другой, и начали
затягивать. А салажонок возьми и умри посреди эксперимента, все развлечение
испортил. Голова у него, почитай, сама отвалилась... Кстати, я только сейчас
сообразил - надо ж заняться еще кузнецом, его папиком, может, ты и ему какое
заданьице тайное дал?
- Не смей, подонок! Оставь этих людей, они ничего не знают, ни в чем не
виноваты! Ничего я ему не говорил!
- А вот это мы и выясним. В пыточной, у Аристоксена...
- Прошу, не надо...
Леонтиск откинулся на стену, медленно съехал по ней спиной, опустил
голову на грудь, из последних сил сдерживая клекотавшие в горле рыдания.
Клеомед в ответ на это довольно расхохотался.
- Великие боги, да человек ты или чудовище? - раздался от двери
возмущенный женский голос. - Мало тебе победы, мало крови? Что ты терзаешь
побежденного, точно стервятник?
Леонтиск поднял затуманенный взгляд. У двери стояла высокая стройная
девушка, одетая в модную римскую столу. Ее лицо в виде сердечка, обрамленное
сложной прической из закрученных в мелкие спирали волос, можно было бы
назвать идеально красивым, настолько классически-совершенными были его
черты, если бы не маленький, властный, надменно очерченный рот. Сейчас на
мраморных щеках девушки выступил румянец, в ее глубоких глазах искрился
нешуточный гнев.
Леонтиск, хоть и испытывал сейчас сильнейшие душевные страдания и вряд
ли был способен чувствовать что-то еще, вздрогнул, увидев ее, и изумленно
прошептал одними губами:
- Эльпиника!
Клеомед обернулся.
- О-о, сестрица! Ведь ты хотела только издалека посмотреть на своего
несостоявшегося женишка, насладиться его унижением. А теперь, что же это,
жалость проснулась?
- Не твое дело, изверг. Уйди, я хочу поговорить с ним!
Не обращая внимания на сестру, Клеомед обратился непосредственно к
Леонтиску:
- Нет, все-таки непостижима душа женская! Вот подтверждение истины, что
все бабы - дуры. Мужественные, благородные характеры их не привлекают, они
им скучны! А вот если что подленькое, с гнильцой, да еще с соплями, так это
пожалуйста - будут любить, страдать и лобком тереться!
Сделав короткий шажок, Эльпиника влепила брату звонкую пощечину.
- Негодяй, ты будешь меня оскорблять? Я все сообщу отцу!
- Да ты что? - гневно вскричал Клеомед, подбегая к решетке (не
настолько близко, правда, чтобы узник мог его достать). - Кого ты защищаешь?
Не видишь, что ли, во что он превратился? Неблагодарный выродок, изменник! Я
говорил тебе, тогда еще говорил, что это низкий человек. И оказался прав!
- Ради богов, Клеомед!
- Клеомед, Клеомед! - заорал хилиарх в бешенстве. - Что - Клеомед?
Великая матерь, какая же ты дура! Капризная, избалованная дура! Взять бы
ножны, да отхлестать тебя по твоим белым похотливым ляжкам! Все, я ухожу.
Оставайся с этим ублюдком, вытри ему сопельки. Мало он тебе тогда горя